***

С улицы доносился шум, гам, крики. Порой звучали выстрелы и даже несколько раз пели хором.

Резко звякнул колокольчик. В залу "Розовый слон", где девочки с нетерпением ожидали поклонников, зашёл первый за вечер посетитель. Это был офицер в гражданской одежде. То, что он офицер, госпожа Готье поняла сразу. Гражданская одежда висела на нём как седло на корове. Тут же за ним появились двое слуг, с ящиками шампанского в руках.

Посетитель по-деловому осмотрел девчушек. Хмыкнул. Подкрутил ус.

– Мадам! Сколько стоят ваши услуги. – Он плотоядно подмигнул ещё сохранившей свежесть хозяйке.

Госпожа Готье плавно поднялось с мягкого дивана, чтобы продемонстрировать свое тело.
– Желаете одну девочку или двух? Блондинку, брюнетку? А может рыженькую Лили? Месье, хочу заметить, у меня самый дорогой салон и лучшие девочки в городе. Будете выбирать сами или послушаете моего совета?

Офицер улыбнулся во все тридцать два зуба. – Чего мелочиться? Сколько сразу за всех?

– Оу?
– женщина томно закинула голову. Поднесла руку к подбородку.
– Не поняла? Вы хотите взять всех? Сразу?

– Ага… - оптовый покупатель довольно кивнул в ответ.
– Народу надо много. Город большой. Людей не хватает на улице. Так, что давайте всех. Чем больше толпа – тем лучше.

Госпожа Готье была опытная хозяйка, она сразу поняла, сегодня будет большой групповой заказ. Женщина пощелкала пальцами.
– На сколько часов хотите забрать девочек?

Посетитель откинул голову.
– Мадам, бузить планируем до утра. Хотя… Чего мелочится - давайте до обеда.

– Ооо, - широко открыли глаза. Вам обойдётся это в две тысячи.

– Прекрасно!
– незнакомец вытащил из кармана пачку банкнот. Не считая, бросил на стол.
– Беру всех.

Он направился к девушкам. – Мамзели, подходим ко мне. Быстренько пьем шампанское, для поднятия настроения. А потом идём на улицу и помогаем моим ребятам кричать, бузить, смеяться и весело проводить время.

…..

Англичане засели за небольшой импровизированной баррикадой и кидали всё, что было под рукой, во французских полицейских: Пустые бутылки, горшки, поломанные палки, мусор, выдирали и швыряли камни из мостовой.

Один из английских моряков обернулся. Увидел помощника. Решил поторопить.
– Коровин, тудыть – растудыть тебя налево. Заснул что-ля?

– Один момент, господин унтер-офицер. Ужо несу. Вот, пожалуйте, Кондрат Емельянович.
– Егорову подали только что вывернутый из мостовой булыжник.

Он подержал в руке, оценивая тяжесть. – Издеваешься? Он же тяжеленный. Я его далеко не заброжу. Это ты медведь сиволапый из нового набора. А мне такое не по силам.

Солдат виновато склонил голову, потупил взгляд. – Простите, господин унтер-офицер. Сейчас я вам другой булыжник достану.

– Отставить другой. Давай, этот. Сам швыряй. И не забудь крикнуть что-нибудь обидное про французов. Приказ, помнишь? – Кидать и ругаться по-английски.

– Так точно, господин Егоров.

Парень размахнулся и со всей силы запустил камень в сторону стоящих за баррикадой французских солдат.
– All the French eat frogs! (Все французы жрут лягушек! Англ.).

– И что ты крикнул? Это хоть обидное?

– Не могу знать, господин унтер-офицер. Я лишь повторил то, что орали английские немцы. Наверное обидное.

– А если, нет?

– Давайте, тогда я буду кричать по-нашенски. По-русски я умею поболее.

– Отставить по-русски. Лучше иди, доставай новый камень.

За спиной "моряков", словно приведение из небытия, появился новый англичанин. – Егоров, Коровин… Рысью ко мне.

– Слушаем, ваше благородие господин Новиков.
– Хулиганы подошли, вытянулись по привычке.

– Новое задание. Вот, горючие гранаты. На соседней улице большой пустой двухэтажный дом. Сжечь дотла! Ясно?

– Так точно…

– Смотрите! – сурово подняли здоровенный пудовый кулак. – Лично проверю, что бы не осталось ни одной головёшки!

***

Утро было тяжелое. Утро было туманное, едкое, с неприятным запахом дыма. Капитан городской стражи Венсан Лабудьё зашёл к себе в кабинет, выпил воды, бросил шляпу на стол. Тяжело уселся на стул. Мутным взглядом посмотрел на секретаря. Тот протянул бумаги… - Господин капитан, итоговая сводка за ночь и утро.

Лобудьё пробежался взглядом…