— Асэми! Ты жива! Слава Богам!

— Лили! — пискнула малышка, со слезами на глазах бросившись к девушке.

Тайхарт безмолвно наблюдал за картинной внезапного воссоединения. Он видел, что Асэми была счастлива увидеть служанку, а потому не спешил прерывать этот приятный для неё миг.

— Кхе-хе, — всё же напомнил о себе Тайхарт, когда объятия затянулись. — Вы знакомы?

Асэми широко улыбалась, она утёрла слёзки и быстро заговорила:

— Это Лили! Она тоже рабыня, служит семье Констье. Мы вместе перемыли горы посуды, убирали комнаты, стирали бельё! Она моя подруга!

— Вот как? Тогда понятно…

В это время сама Лили оглядывала Тайхарта с толикой подозрения и настороженности.

— Асэми? — спросила она несмело. — А ты теперь рабыня этого господина?

— Она не рабыня, — устало, но уже привычно ответил Тайхарт.

— Да! Я ученица Повелителя! — тараторила Асэми, спеша поделиться новостями и похвастаться. — Он купил меня у работорговца, вылечил от болезни, вкусно накормил! Мы уже долго путешествуем вместе! Я магию освоила, а ещё у меня есть меч, смотри!

— Ах, так тебе всё же улыбнулась удача, кроха! Я так рада, что у тебя всё сложилось. Но зачем ты вернулась? Если бы у меня был выбор, то я убежала бы отсюда далеко-далеко.

— Повелитель хочет поговорить с господином Фидо. Это… касается моих странностей.

Говоря это, Асэми потупила взгляд, стесняясь своей особенности. Оно и понятно, ведь проклятых людей всегда и везде сторонились, даже если они имели при себе милые лисьи ушки, пушистый хвост и невероятно красивые янтарные глаза.

Лили кивнула, мило улыбнулась и сказала:

— Сейчас в доме проживают всего трое из рода Констье: господин Фидо, его жена Вита и старший сын Касар. Все остальные либо уехали, либо отказались от имени семьи после того, как она попала в опалу.

— А из наших кто-то остался? — с надеждой спросила Асэми.

— Нет, сейчас только я прислуживаю в доме. Всех остальных продали…

— Но как же…

— Не переживай, — успокоила её Лили. — Они могли попасть в хорошие семьи. Тебе ведь повезло?

— Да! — Асэми воспряла духом и завиляла хвостом. — Ты права, Лили!

Двери дома снова распахнулись, на пороге появился седой мужчина. Его лицо скрывалось под окладистой бородой и пышными усами. Выглядел человек побито, но держался достойно, глаза смотрели жёстко и властно.

— Эй, Лили! Кто там заявился?! — рявкнул мужчина.

— Господин Фидо, к вам пожаловали гости.

При упоминании этого имени Асэми спряталась за Тайхартом и затихла, явственно желая стать невидимой.

Фидо пробурчал что-то невразумительное и быстро преодолел лужайку, а затем отвесил сильную пощёчину своей рабыне Лили. Служанка не издала даже звука, она была привычна к таким выходкам хозяина.

— Я же говорил, что не хочу никого видеть! — зашипел Фидо, от него пахло дешёвым вином.

Глава семьи Констье демонстративно захлопнул ворота, даже не посмотрев на гостей, а после направился обратно в дом.

Такой исход визита Тайхарта не устроил. Он обратился к своей магии, а после со всей силы пнул ворота тяжёлым сапогом. Металлические решётки обиженно взвизгнули и повалились на землю, а вместе с ними упало ещё несколько пролётов забора.

— Я ещё не закончил, — проговорил Тайхарт спокойно, проходя внутрь усадьбы.

— Ты что себе позволяешь?! — крикнул Фидо, повернувшись. — Я глава рода Констье! Живо убирайся отсюда, пока я не вызвал стражу.

Стоило отдать ему должное, вид двухметрового воина не напугал дворянина. Хотя, возможно, он просто был слишком пьян, чтобы адекватно оценивать опасность, исходящую от пышущего Тьмой гостя.

— Вот же хам! — не унимался Фидо. — Лили, живо неси мою шпагу!

— Она тебе не поможет, — заверил Тайхарт. — Как и стража. Не думаю, что ей есть дело до падших дворян.

— Да кто ты такой?..

— Простой путник, у которого есть несколько вопросов…

Тайхарт аккуратно выпихнул Асэми из-за своей спины. Она попыталась вцепиться в штанину учителя, но всё равно была подставлена под взгляд главы семейства Констье.

— Ты?! — ужаснулся Фидо, мгновенно побелев. — Ты жива, мерзкая тварь!

— Выбирай выражения, — посоветовал Тайхарт. — Или у тебя в запасе несколько жизней?

На мгновение Фидо замер, словно увидел перед собой самого дьявола, а не хрупкую девочку с поникшими лисьими ушками.