– Совет настаивает, чтобы я женился.

Совет Старейшин. Кучка тех ещё эгоистичных заноз в одном месте.

– Тебе же ещё рано, — возмутилась я. — И…

Я закусила губу, до меня начинало доходить. Перед Рэном, возможно, встанет выбор — будущее в Рхаране или карьера в Империи. Я знала Рэна и понимала, что этот выбор простым не будет.

Рэн потер лицо руками и нахмурился. Я пересела на краешек кровати и обняла его вокруг пояса, как большого плюшевого мишку.

– Все так плохо? — грустно спросила я.

– Если я скажу, что Рхаране необходим союз с ракшасами, тебе будет понятно?

Ох ты ж…

– Рэн, может, мы их просто не знаем. Вон смотри, все боятся демонов, а я среди них росла, и ничего, общаться можно. И вообще, женишься на ракшасе, они же тут разрешены, будете жить здесь, получишь все и сразу. И трех барышень выводить утром из комнаты не придется.

Рэн поманил к себе свернутый холст, который послушно соскочил со стола прямо к нему в руки, и протянул мне. Я развернула его… Леди было лет эдак пятнадцать на вид. О ракшасах я не знала ничего, но выглядели они достаточно человечно. Волосы казались излишне синеватыми — по крайней мере, такими их изобразил художник. Бледная кожа, без малейшего намека на румянец, и пустой, отсутствующий взгляд.

– Это бред, — пробормотала я. — Она же ребенок!

– Как изволил сообщить мне Совет, ей двадцать три, — мрачно констатировал Рэн.

– А если сказать, что ты уже женат? — оглядывая девочку, предложила я.

– На ком? — фыркнул Рэн.

– На мне. Нет, ну что сразу ржать—то! Дурак!

Рэн действительно захохотал, причем так, что я даже вздрогнула от неожиданности. Он хлопнул себя по коленке, посмотрел на меня и неприлично заржал опять.

– Я пытаюсь помочь тебе решить эту… Проблему, — обиженно заявила я. — А ты ржешь.

– Ири, не обижайся, — улыбнулся Рэн. Не знаю, что ему так подняло настроение, но я рада. — Просто ну как ты себе это представляешь?

– Как, как. Мы же не кровные брат с сестрой, это не… Противозаконно. Ты бы на мне женился, отстали бы и от тебя, и от меня сразу. Мне тут отец вообще заявил, что раз он принимает меня в клан, то становится ответственным за мои матримониальные планы. Ну ты представь, мой вариант бы все решил! У тебя была бы любовница, даже несколько, разрешаю, — расщедрилась я. — Ты бы всем рассказывал, какая у тебя жена сволочь, и все бы тебя жалели. Ну а так — одни сплошные плюсы. С заседаний можно сбегать, льготы там какие-нибудь… И так далее.

Рэн потрепал меня по голове, взлохматив мою ужасную прическу ещё больше.

– Ири, ты чудо, — он щелкнул меня по носу.

– Ага, все вы мужики одинаковые. Как сразу, так чудо, — я нахохлилась. — А как жениться, так вас не докричишься!

– Дорасти сначала, ребенок!

– Ребенок?! Ты меня старше на полгода!

Рэн легко поднялся с кровати и подмигнул мне.

– Хочешь увидеть кое—что?

Фыркнув, я равнодушно пожала плечами. Рэн подмигнул и начал стаскивать с себя рубашку. Я сложила руки на груди, иронично за этим наблюдая. Но когда он взялся за ремень, я в ту же секунду зажмурилась и возмутилась:

– Ты охренел?!

– Сейчас увидишь, — пообещал Рэн.

– Не хочу я это увидеть, я и так плохо сплю, а тут вообще не засну! — простонала я, закрывая глаза обеими руками, на всякий случай.

Раздался шелест падающей ткани.

– Нет, Рэн, пожалуйста… Фуууу! — возмутилась я, когда что-то шершавое и влажное дотронулось мне до колена. — Это что за гадость?!

Раздалось обиженное «мяу», и я открыла глаза скорее от удивления, чем потому, что я действительно хотела увидеть, что там. Просто то, что я себе напредставляла, ну никоим образом не могло мяукать.

Передо мной щурилась на свечи огромный, пятнистый снежный барс. Пушистый хвост довольно бил по полу, белая с легким отливом в голубизну шерсть была просто безумно красивой и лоснилась…

Рубашка и брюки Рэна лежали рядом с кошкой.

Моя челюсть потерялась где-то внизу.

– Рэнчик?! — на всякий случай решила уточнить я. — Тебе вернули ипостась?!

Барс мотнул головой и снова лизнул мне коленку.

– Хватит слюнявиться! — возмутилась я. — Ну ладно, не корчи моську. Красавец, красавец! Иди сюда, почешу за ушком!

Хихикнув, я почесала ему пузико, думая о том, что играюсь с, вообще—то, взрослым мужчиной. «Мужчина» нежился, и подставлял то животик, то бочок, то спинку.

– Ути мой лапочка, — я умилилась, когда этот огромный котяра положил мне голову на колени.

Меня животные никогда не любили, и поиграться с ними вот так вот я возможности до этих пор не имела. Нет, конечно, давать полную волю себе я не могла — Рэнчик ведь мне потом всё-всё припомнит. Поэтому я просто скромно чесала его за ушком. И он замурчал! Я расхохоталась, случайно сбросив его с колен, когда Рэн попытался выразить своё недовольство, зарычав, я просто пожала плечами.