— Это ты не хотел ничего узнавать, — напоминаю я ему.

— Потому что я просто знаю. — Он постукивает себя по виску и подмигивает. — Назови это связью отца и сына.

— Назови это невежеством, — бормочет Оливия, затем лучезарно улыбается, когда Картер ставит на кофейный столик тарелку с угощением. — Ммм, иди к маме.

— Разве ты не отказалась от вредной еды? — Спрашиваю я, когда они набрасываются на еду.

— Я поняла, что во время беременности лучше не иметь никаких целей или ожиданий. Таким образом, я не расстраиваюсь на себя, когда случайно захожу в закусочную Taco Bell, заказываю три тако, один Crunchwrap Supreme и крупную картошку фри с сыром чили, а затем съедаю все четыре за десять минут.

— Должны ли мы это выяснить? — Внезапно спрашивает Картер. — Пол? У нас еще есть месяц. Мы могли бы это выяснить. Ты хочешь это выяснить? — Он поднимает руку. — Нет, не отвечай на этот вопрос. Я не хочу это выяснять.

Он плюхается на стул, барабаня пальцами. Его глаз дергается? Его челюсть определенно дергается. Он вытягивает руку, а затем, передумав, заносит ее обратно, подпирая подбородок кулаком.

— Что, если это будет девочка? Этого не будет, верно? Нет, потому что моя мама родила меня первым, а твоя мама родила Джереми первым, так что это значит, что сначала у нас будет мальчик. Это просто наука.

Я открываю рот, чтобы сказать ему, что это не так работает, но Оливия касается моей руки и легонько качает головой, продолжая наблюдать за Картером. Он попеременно смотрит в пространство и дергает себя за волосы, рассуждая о генетике и ДНК, о которых он не имеет права говорить.

Внезапно он вскакивает на ноги с дикими глазами и прижимает руку к груди.

— Если это девочка, Оливия, я умру. Я просто умру. — Он мчится по коридору, запуская пальцы в волосы и бормоча что-то себе под нос. Тяжелые шаги раздаются на лестнице.

— Что, черт возьми, это было? И он только что назвал тебя полным именем? — Единственный раз, когда я слышал это в разговоре, это когда они произносили свои клятвы. Обычно это Олли, Ол, Лив, принцесса, тыковка, тыквенный пирог или Миссис Беккет, но никогда Оливия, если только он не поет ту песню, которая ему нравится.

Оливия пренебрежительно машет рукой в воздухе.

— Он только что мысленно превратил себя в папу для девочки, и теперь он думает о том, что однажды кто-нибудь попытается отнять ее у него. Это действительно расстраивает его. Ему нужно немного времени, чтобы остыть. — Она подтаскивает кофейный столик поближе и хватает с тарелки еще одно печенье. — Такое случается примерно раз в неделю. — Она смотрит в конец коридора. — У тебя есть всего пятнадцать минут, чтобы побеситься, Картер! Тебе нужно принять душ, одеться и быть готовым к выходу через полчаса!

— Я не схожу с ума! — Картер визжит в ответ. — Ты сходишь с ума!

Она разламывает свое печенье.

— Рост шесть футов четыре дюйма, вес более двухсот фунтов, зарабатывает на жизнь тем, что вдавливает людей в борты, и мысль о семифунтовой малышке приводит его в адский ужас.

— Я так надеюсь, что это девочка.

— Мы с тобой обе, Дженни. Ты и я, мы обе.

* * *

— Картер, если ты еще раз озвучишь Дарта Вейдера, я ухожу.

Оливия так говорит, но я на 100 процентов согласна с ее решением. Мы втроем идем ужинать, прежде чем встретиться со всеми остальными в клубе, и Картер привлек столько внимания разговорами с животиком Оливии.

— Прекрасно, но когда этот ребенок выйдет оттуда, меня никто не остановит. — Он потягивает пиво, переводя взгляд на троих мужчин за соседним столом, которые орут в телевизор, на столе разбросаны пустые пивные кувшины и стаканы. Он снова смотрит на нас. — В любом случае, сегодня было весело со всеми детьми. Они были так рады нашему присутствию. Адам говорит о проведении пары дополнительных мероприятий по сбору средств в этом году, чтобы они могли обновить оборудование, посмотреть, сможем ли мы познакомить этих детей с какими-нибудь семьями и тому подобное. Кара собирается помочь с планированием.

— Этот мужчина — самый милый человек на этой планете, — говорит Оливия. — Я надеюсь, он найдет того особенного человека, которого ищет. — Она озорно улыбается мне. — Эй, Дженни, может быть…

— Нет. — Картер гладит ее по голове. — Нет, тыковка.

Я фыркаю от смеха, когда мой телефон вибрирует. Если мысль о том, что я встречаюсь с Адамом Локвудом, золотым мальчиком, является каким-то признаком, то рассказать ему о Гаррете и мне — значит устроить пожар в мусорном контейнере.

Медвежонок: Ты будешь вести себя так же позже вечером?

Я: У меня уже есть один, большой парень.

Медвежонок: Идеально. Хочется дернуть тебя за волосы и трахнуть в глотку.

Местечко между моих ног покалывает от предвкушения обещания, и я ерзаю на своем стуле.

— Подруга Гаррета тоже была там, — говорит Картер. — Эмма? Твоя соседка.

— Эмили, — поправляю я.

— По-видимому, она время от времени работает там на общественных началах, работает с детьми. Некоторые из них действительно испытывают трудности. — Он хихикает. — Гаррет думал, что она чирлидерша.