— Не хочу тебя огорчать, солнышко, но ты всегда голодная, ворчливая и эмоциональная. Но, эй. — Я беру ее влажное лицо в свои руки. — Ты моя голодная, рычащая, эмоциональная медведица. — Я целую ее в губы. — Давай. Мне нужна помощь кое с чем. И я обещаю накормить тебя.

Она медленно отступает назад, скептически глядя на меня, а я осматриваю ее беспорядок. Помимо салфеток и теста для печенья, на кофейном столике лицевой стороной вниз лежит фотография в рамке. Я переворачиваю ее, и улыбаюсь голубоглазой брюнетке, с широкой улыбкой, сидит на плече своего отца, сжимает в руках розового кролика Принцессу Жвачку. На ее шее висит серебряный медальон, едва заметный на фотографии, и мое сердце разрывается от боли за нее.

Когда Дженни появляется снова, на ней моя толстовка с капюшоном и спортивные штаны, а я остаюсь довольным тем, что никогда не получу их обратно.

Я выхожу вслед за ней за дверь и захожу в лифт, она вздыхает.

— Надеюсь, что у тебя есть мороженое, Гаррет.

— Первое, что я положил в свою тележку покупок для тебя. — Я веду ее в свою квартиру. — Я накормлю тебя мороженым, но сначала ты должна помочь мне, — я указываю на елку, коробки с украшениями на полу, — с этим.

Дженни визжит, взмахивая руками.

— Мы будем украшать елку? — Она бросается к ней, пальцы порхают по сосновым иголкам, глаза блестят от удивления. — Мы не украшали дом с тех пор, как умер мой папа. Маме от этого грустно. Я думала, мне тоже от этого грустно, но теперь… теперь я думаю, что это просто еще одна вещь, которой нам не хватает. — Она одаривает меня благодарной, захватывающей мой дух улыбкой, и крепко обнимает. — Спасибо, что позвал меня присоединиться. — Ее глаза загораются. — У тебя есть горячий шоколад? Нам понадобится горячий шоколад, если мы будем украшать квартиру. И рождественская музыка. Можно я надену звезду на макушку? Мой папа всегда сажал меня к себе на плечи. Это была моя любимая часть вечера. — Она еще раз сжимает меня в объятиях, и открывает коробку с украшениями.

— Хочешь маршмеллоу в свой горячий шоколад? — Спрашиваю я, пока она мечется по моей гостиной. Такими темпами она закончит еще до того, как я подогрею молоко.

— Да, пожалуйста! Просто возьми всю упаковку!

Это странная просьба, но я ее выполняю, в то время как Дженни подключает свой телефон к моим колонкам и начинает слушать старые рождественские мелодии.

Она, пожалуй, самое милое создание на свете, когда поет себе под нос и покачивает бедрами взад-вперед во время работы. Она рассказывает историю каждого детского украшения ручной работы и каждые две минуты делает перерыв на горячий шоколад. По сути, она засовывает зефир из своей кружки в рот ложкой, а затем бросает сверху еще горсть.

— Гаррет, — воркует она. — Боже мой. Это твоя крошечная ручка?

Я обнимаю ее за талию и опускаю подбородок ей на плечо, разглядывая стеклянное украшение, которое она изящно держит в руках. На ней есть маленький белый отпечаток ладони, и каждый пальчик украшен снеговиком. Я разворачиваю его, показывая ей свой корявый почерк, перевернутую букву «Г» и «5», показывающая, сколько мне было лет.

Ее луч такой яркий.

— У тебя есть краска?

— Для рисования? — Я слежу за ее взглядом и перевожу свой на коробку с шестью стеклянными шариками. — Хочешь нарисовать снеговиков отпечатками пальцев?

Она улыбается, согласно кивая.

Что я такого сказал? Она самая милое создание на свете? Прямо сейчас мне кажется, что это довольно точное утверждение.

Сорок пять минут спустя наши руки покрыты серовато-голубой латексной краской, которая не полностью смывается. Она на кончике носа Дженни и над моей левой бровью, а на елке бок о бок висят отпечатки наших разноцветных рук-снеговиков. Дженни самая счастливая, никогда не видел ее такой.

Когда мой телефон начинает вибрировать на всю комнату, Джинни устраивается поудобнее на диване, а я наношу последние штрихи в наше мороженое.

— Э-э, у тебя звонок по FaceTime, — говорит мне Дженни нехарактерно сдержанным тоном. — Некто по имени Габби.

— О, прекрасно. — Я ставлю вазочки с мороженым на кофейный столик и плюхаюсь рядом с Дженни. Беру телефон и жду, когда появится лицо моей младшей сестры. — Привет, Гэбс.

Краем глаза я замечаю, как опускаются плечи Дженни, и она придвигается немного ближе.

— Гаррет!

— Как дела, малышка?

Габби преувеличенно тяжело вздыхает.

— Я так по тебе скучаю. Алекса меня раздражает. Может, она станет лучше, когда ты вернешься домой.

— Заткнись, Габби! — Кричит Алекса. Она на три года старше Габби и чертовски дерзкая. Они с Дженни бы отлично поладили.

— Понимаешь, о чем я? — Габби закатывает глаза, и когда она замечает Дженни, ее лицо загорается. — Кто это?

— Это моя подруга, Дженни. — Я поворачиваю телефон в ее сторону, и Габби приветственно машет Дженни. — Мы собираемся съесть по мороженому.

— Подруга? Типа девушка?

— Нет, — говорим мы с Дженни одновременно, наш смех эхом отражается от стен.