Мой отчим ненавидел, что я ускользала, пока он был на работе, пока моя мать получала очередную дозу своего любимого наркотика. Мет был ее любимым наркотиком, и она была готова на все, чтобы получить его. Я просто не хотела оставаться там, чтобы быть частью этого. Я не хотела смотреть, как она убивает себя, или смотрит на меня бездушными глазами, когда она под кайфом.

Это всегда был последний раз, говорила я себе, но я не могла отпустить Кая. Один день вел к другому и следующему. Я была наркоманкой, а Кай был моей зависимостью. Он был моим наркотиком, и я бы сделала все, чтобы получить следующую дозу, как и моя мать. Ее наркотиком была эйфория, а моим был день, проведенный с парнем, который украл мое сердце в одиннадцать лет и никогда не вернул его.

Я чувствую, как его эрекция позади меня становится все тверже с каждой секундой, когда он скользит пальцами в мою мокрую щель. Я кусаю губу, до крови и сдерживаю стон, чувствуя, что мои голосовые связки сейчас лопнут, как гитарная струна. Николь и Джен забыты, как фоновый шум.

— Ты такая мокрая для меня, Руби. Ты не хочешь говорить, поэтому я заставлю тебя чувствовать. — Говорит он, наказывая меня, скользя пальцами глубоко внутрь моей точки G. Я выгибаю спину, готовясь кончить. — Мне понравится, когда ты закричишь.

Николь и Джен стонут, пока Николь сосет киску Джен, но Кай, похоже, не проявляет интереса. Его лицо на моей шее, а губы царапают мою кожу, когда он говорит. Его твердый член превращается в стальное лезвие у моей задницы. Я отталкиваюсь от него, чтобы он знал, что я его чувствую.

— Кончи для меня, Руби. Покажи мне, как сильно ты меня хочешь. Как сильно ты во мне нуждаешься. — Говорит он, неустанно трахая меня пальцами. Я больше не могу этого выносить и кончаю. Я кончаю сильно, сжимая его пальцы и желая, чтобы это был тот член, который сейчас прижат к моей заднице позади меня. Звезды взрываются в глубине моих глаз, как белый свет от вспышки камеры.

Я слышу стоны, но я чувствую облегчение, когда моя голова проясняется от интенсивного оргазма, который он мне подарил. Именно тогда я понимаю, что звук исходит от Джен, и она в настоящее время наблюдает за Каем, когда она кончает, сбитая с толку тем, что он даже не смотрит на нее.

Он вытаскивает свои пальцы из меня и вытаскивает руку из моих джинсов, держа ее на линии моего зрения.

— Вот, Руби. Попробуй свой стыд.

Он кусает кожу моей шеи, и я отшатываюсь, как будто меня ударили, и спрыгиваю с дивана, глядя на него. Его черные, как у одержимого демона, глаза напоминают мне о черном небе, его взгляд холодный и опасный. Неузнаваемый.

Он улыбается.

— Ты ничем не отличаешься. — Он указывает на Николь, облизывающую губы после того, как вылизала Джен. — Только они лучше. По крайней мере, они дерутся и умоляют о том, чего хотят.

— Ты думаешь, что тебе становится лучше, когда ты смотришь, как они умоляют о том, чего хотят? Видимо поэтому ты просишь делать их все это. — Говорю я сквозь стиснутые зубы. Он прав. Он знал, что мне будет стыдно за то, как я позволила ему использовать меня. Я злюсь, что он сравнивает меня с ними. Он и сам не лучше их… или, может быть, он хуже.

— По крайней мере, мне это нравится.

Не желая смотреть ему в лицо и слышать, как он снова плюется своим дерьмом. Я выбегаю из спальни в порыве ярости вниз по лестнице. Я нахожу Тайлера, разговаривающего с брюнеткой, положив руку ей на плечи, погруженного в разговор. Он поднимает глаза, когда замечает меня.

— Эй, я искал тебя. Эбби сказала, что видела тебя, когда ты пришла.

Брюнетка закатывает на меня глаза, вероятно, услышав обо мне еще больше слухов, что я бедная сирота, пытающаяся разрушить идеальную жизнь Тайлера, и что я воровка, пытающийся получить бесплатную поездку.

Я игнорирую ее и хватаю Тайлера за руку.

— Эй, расслабься, мы разговаривали.

Я наклоняю голову и кривлю губы в рычании.

— Извини, сучка. Мне нужно домой, и он мой транспорт. Ты знаешь… У меня есть такая штука, как испытательный срок, и я должна быть дома. — Она смотрит на Тайлера, чтобы узнать, что он скажет, или скажет ли он мне проваливать, но его рот кривится, и он бросает на меня виноватое выражение, потому что именно он распустил обо мне слухи, когда я впервые появилась. Мне следовало позволить Патрику отвезти меня домой, так как он отказался идти, увидев, сколько здесь людей. Думаю, он боялся того, что люди сделают или скажут, если мы придем вместе, но я сказала Эбби, что приду.

— Пойдем, — тихо говорит он, и мы выходим, пока брюнетка бросает на меня сердитый взгляд.

Мне уже все равно, что они обо мне говорят или что думают. Это меня не определяет. У меня еще два часа до комендантского часа, чтобы быть дома, но мне нужно уйти отсюда, пока Кай не вышел с двумя шлюхами, с которыми он был наверху. Он, вероятно, затеял с ними оргию после того, как я ушла. Мне уже достаточно его унижений за одну ночь. Мне нужно побыть одной. В моем шкафу, чтобы я могла плакать и утопать в жалости к себе из-за парня, которому на меня наплевать.