— Ты хочешь уйти отсюда?

Это заставляет ее быстро поднять голову, ее глаза злы, и я думаю, я знаю, почему. Не нужно быть гением, чтобы понять это, но гнев, который я вижу в ее глазах, другой.

— Я не хочу с тобой разговаривать. Я не хочу, чтобы ты был рядом со мной. Я уже сказала тебе оставить меня в покое. — Она наклоняется ближе, и я улыбаюсь, потому что этого не произойдет. — Я ненавижу тебя. И перестань приходить в мою комнату.

Мне нравится, как она не отступает. Мне нравится, как она не собирается упрощать это, но у меня есть остаток года, чтобы убедить ее. Удержать ее. Потому что она никуда не денется.

Я иду на нее, пока ее спина не упирается в шкафчик, и мой нос трется о ее щеку, а мои губы приближаются к ее уху. Я облизываю ее мочку уха и шепчу:

— Заставь меня.

Она толкается ко мне, и я хихикаю. Это будет весело. Она не знает, насколько я могу сойти с ума. Меня боятся в Вэст-Лейке не просто так. Есть причина, по которой Сезар никогда не лез к нам, и его ребята сами не совались со своим дерьмом к нам в школу. Я уверен, что он держал это при себе. Она не знает, что я всегда на два шага впереди. Я всегда контролирую ситуацию. У нее есть секреты о своем прошлом. Она имеет полное право ненавидеть меня, но она поймет, почему все здесь меня боятся.

— Оставь меня в покое, Кай.

— Никогда, принцесса. Nunca(никогда). Я не хочу, чтобы ты думала, что я тебя когда-либо оставлю. Но сейчас я тебе уступлю, дорогая. — Ее глаза расширяются. — Я никогда не оставлю тебя одну. Я не тот, за кого ты меня принимаешь, но ты поймешь, красавица.

Мой рот расплывается в улыбке.

— У всех есть секреты, Руби. У всех есть боль. Мы пытаемся ее скрыть, но рано или поздно она забирает нас.

Она не знает, что я знаю испанский. Это лишь одна из многих вещей, которых она обо мне не знает. Я был терпелив. Я ждал.

Я слышу, как она вздыхает, а потом еще больше, когда замечает кого-то позади меня. Я оборачиваюсь и хихикаю.

— Патрик… — кричит она, проходящему мимо. — Что случилось?

Он замечает ее, и его глаза расширяются.

— Эй, Пэтти. Красивый макияж. В следующий раз найди другую девушку, чтобы показать ей свои рисунки, — издеваюсь я, подмигивая ему.

Руби толкает меня сзади, но это, как если бы меня толкал пятилетний ребенок.

— Это ты сделал? Ты его ударил?

Я поворачиваюсь и тереблю край ее толстовки, и она пытается отступить, но шкафчики позади нее не дают ей сбежать, пока я ее запираю. Мои глаза медленно поднимаются по ее телу, и я встречаюсь с ней взглядом.

— Ты думала, я это спущу? Увидев тебя в машине одну с парнем, который хочет тебя трахнуть. Ты действительно думала, что это совпадение, когда тебя высадили на вечеринке, и ты оказалась в той комнате со мной? — Ее губы раздвигаются, и ее дыхание учащается. Она складывает воедино мои намерения.

Я наклоняюсь и хриплю в ее щеку:

— Я не трахал их после того, как ты убежала. Я был слишком занят, высасывая твою сперму со своих пальцев. Если тебе интересно, ты сладкая на вкус. — Ее глаза расширяются. Ее язык продолжает выглядывать, пока она увлажняет губы. Губы, которыми я хочу, чтобы она обхватила мой член. — No te pongas nerviosa, princessa (Не нервничай, принцесса). Я не причиню тебе вреда, но я заставлю тебя кричать.

Я слышу, как Тайлер кричит в коридоре.

— Отойди от нее, Кай.

— Надо идти, принцесса. Мне нужно, чтобы твой младший брат почувствовал, что может защитить тебя. Думаю, он знает, что у него нет шансов, но увидимся сегодня вечером. — Я ухожу, одаривая ее понимающей улыбкой. — В то же время. В том же месте. О, и я оставил тебе кое-что в шкафу, и не волнуйся, я накормил Хоуп для тебя.

РУБИ

Что за херня это была? Тайлер добирается до меня как раз в тот момент, когда Кай уходит. Это был он. Все это время я думала, что я сумасшедшая. Я думала, что мне нужна психологическая помощь, потому что я лунатик. Я знаю, что он заходит в мою комнату, но кто знает, как долго. Я пытаюсь вспомнить, когда я впервые заметила, что что-то появляется. Он, должно быть, услышал, как я плачу в шкафу. Это он относил меня и укладывал в кровать.

Я хочу сказать, что это романтично, но на самом деле это больше тревожит.

— Что он тебе сказал, Руби? Он причинил тебе боль?

Я качаю головой.

— Он извинялся. — Не все правда, но он сказал, что сожалеет. Я не думаю, что он стоял за событием на вечеринке, но он чувствует себя ответственным, потому что мог бы предотвратить это. — С чего ты взял, что он причинит мне боль?

Тайлер проводит руками по лицу, и его выражение лица выглядит измученным.

— Иногда Кай неуравновешен. Он делает некоторые вещи.

— Какие вещи?

Я вижу, как Тайлер явно сглотнул. Чего-то не хватает. Чего-то, чего он не хочет говорить.

— Я не могу тебе этого сказать. Все, что я могу сказать, это то, что тебе нужно держаться от него подальше, Руби. Кай может быть опасен. Я сожалею о том дне, когда я рассказал ему, что ты приезжаешь. Я не знаю, что, черт возьми, с ним не так, но он вывел это на совершенно другой уровень. Он всегда был крутым, но после тебя… как будто что-то разбудило в нем психа.

Это не имеет смысла… Письмо, которое он оставил на моей тумбочке. Все не совсем сходится, но он разговаривал со мной по-испански. Я что-то упускаю. В Кае есть больше, чем он показывает. Тайлер хочет сказать, что он безумен, и с ним опасно находиться рядом, но я видела безумных, но есть бесчисленное множество уровней безумия, когда в это вовлечены люди, которых ты любишь.