Особняк клана Пламенного Тигра в пригороде не поражает размерами. Территорию окружает ограда, из-за которой выглядывают декоративные деревья. У ворот дежурят весьма сильные воины. Точно определить их уровень сложно — они тоже скрывают истинную мощь, но, поднявшись на этап Ониксовой Черепахи после тренировок в Долине, я уверенно предполагаю, что стража не слабее пика Серебряного Богомола. Неплохо.

Однако устраивать сцену при входе нежелательно — это может привлечь ненужное внимание. Я несколько раз обхожу окрестности, проверяя, нет ли слежки за имением. В районе знати осталось не так много благородных семейств. Убедившись в отсутствии наблюдателей, проникаю на территорию, просто перемахнув через забор.

Пространство едва заметно содрогается — охранная техника настолько незаметна, что начинает излучать духовную энергию лишь после активации, до этого момента оставаясь полностью неуловимой. Вреда она не причиняет, лишь оповещает стражу.

— Кто здесь? — раздаётся резкий окрик.

С оружием на изготовку ко мне несутся пятеро мужчин.

— Странник, — скупо отвечаю я.

— Чего тебе надо?! — старший страж в клановых доспехах, богато украшенных огненными узорами, выступает вперёд, наставив на меня остриё копья.

— Я ищу встречи с вашим господином.

— Вздор! — кричат остальные, чьи доспехи не столь роскошны.

— Ты на себя смотрел? — усмехается предводитель. — Шутки в сторону. Наш господин отличается благодушием, но дерзости не потерпит.

— Это не дерзость, а необходимость. Прошу, позвольте мне пройти, — я не хочу причинять им вред, но ощущаю напряжение в колебаниях их аур.

— Вторгаться на территорию клана во время отдыха господина — уже не дерзость! — командир шагает ко мне, а его люди начинают охватывать полукругом. — Это форменная глупость!

— Последний раз повторяю. Я не желаю сражаться. Мне просто нужно переговорить с господином Менгао.

— Да многим нужно! — взрывается один из молодых бойцов. — Но даже последние глупцы не решались нарушить его покой!

— Что здесь происходит? — за спиной охраны раздаётся спокойный, но звенящий сталью голос.

— Господин, — командир склоняется перед рослым мужчиной.

Мускулистый адепт выступает вперёд, пронзая меня суровым взглядом. Он уже в летах, но фигурой почти не уступает мне. Чёрные волосы щедро припорошены благородной сединой. На нём необычное ханьфу без рукавов, покрытое чёрными полосами и языками пламени, словно шкура мифического тигра. В глазах пылает внутренний огонь.

— В сторону, — холодно бросает он страже. — Я сам побеседую с незваным гостем.

Старший подаёт знак, и остальные отступают на почтительное расстояние. Я улавливаю вокруг куда больше аур, чем вижу воинов, и все они достаточно сильны.

— Не так уж ты глуп, раз явился сюда без приглашения, скрывая свою истинную мощь. Чувствую в тебе куда больше силы, чем ты показываешь. Должен понимать, чем это чревато для такого, как ты, — его голос полнится едва сдерживаемым гневом. — Говори, кто ты и что тебе надо? Надеюсь, причина достаточно веская, чтобы тревожить мой покой!

Усилием мысли я развеиваю маскировочную технику, и моя истинная внешность предстаёт перед всеми. Кто-то из стражей вскрикивает, а аура Менгао вспыхивает. Огненные языки пляшут вокруг него, вздымая волосы. Губы на миг кривятся в недоброй усмешке.

Со всех сторон к нам приближается ещё больше бойцов клана. Все обладают весьма внушительными аурами и явно готовы к бою, но остаются на почтительном расстоянии.

— У тебя мало времени на объяснения! — из ноздрей Менгао вырывается струйка чёрного дыма. — Зачем преступник, чей портрет обклеил даже самые глухие уголки Империи, посмел явиться в мои владения?!

Хоть я и обдумывал предстоящую беседу, нахожусь в лёгкой растерянности. Как начать разговор с человеком, которого вижу впервые, а он уже жаждет моей смерти?

Пламя вокруг собеседника выжигает траву на дюжину шагов во все стороны и опаляет каменные плиты дорожки.

Аккуратно пытаюсь подобрать слова:

— Пусть для вас я выгляжу преступником, но это не так. Нам есть о чём поговорить, и лишь беседа расставит всё по своим местам.

— Любой мерзавец скажет именно так, но ты выбрал не лучшее место для попыток очистить собственное имя, — аура главы клана темнеет, а языки пламени вытягиваются в мою сторону.

— Я близко знал вашего сына, Эйрина. Мы вместе сражались против демонов.

— Не смей произносить это имя! — Менгао скрипит зубами, в глазах пляшет безумие. Он продолжает высвобождать свою чудовищную мощь, и его аура пылает всё яростнее. — Как ты смеешь говорить о моём сыне, когда я сам до сих пор не знаю всех обстоятельств его гибели? Кем ты себя возомнил, чтобы являться сюда и бередить мои незажившие раны?

Голос мужчины срывается, и в нём слышится не только гнев, но и затаённая боль потери, терзающая отцовскую душу. Он делает резкий шаг вперёд, и земля содрогается под его стопой, покрытой золотисто-оранжевыми узорами.