Провожатый показывает мне нечто вроде ящика, покрытого синим льдом.

— Это старый артефакт… Ещё со времён объединения наших кланов.

Я касаюсь кристаллической поверхности, и она становится прозрачнее. Внутри лежит клык размером с кухонный нож.

И больше ничего.

А где же печать?..

Глава 30

— А где печать? — спрашиваю я, переводя взгляд с Рэграта на древний артефакт клана Горного Барса, скованный льдом.

— Печать? — собеседник поднимает брови. — Гамил обсуждал со мной твою просьбу, но, к сожалению, мы не совсем поняли, о чём речь. Раньше, когда наш клан считался полноправным правителем северной провинции, для подтверждения этого статуса использовался вот этот предмет, передававшийся из рук в руки. Однако со временем традиция утратила обязательность исполнения, потому что мы и не узнали её смысл. И всё же случались попытки похитить данный артефакт. Было решено поместить его в тайник тех времён, когда он и был создан. А традицией стала передача знаний об этом месте. Ведь только те, в чьих жилах течёт кровь клана Горного Барса, могут попасть в эту твердыню. Если что и является искомой тобой печатью, то вероятнее всего перед нами именно она. Когда-то основатель нашего клана победил могущественного духовного зверя — горного барса, и этот клык стал символом нашего величия.

Я киваю и пытаюсь извлечь предмет, однако лёд не поддаётся. Смотрю вопросительно на Рэграта, но тот лишь пожимает плечами.

Мне вспоминаются слова, сказанные Гамилом при смерти. Они звучали двояко, словно он обращался не только ко мне как к приемнику, но и к члену своего клана. Перефразируя их, я обращаюсь к этому артефакту, вкладывая свои чистые намерения и выражая их словами:

— Я, Рен, принимаю своё предназначение как наследник, признанный Гамилом из клана Горных Барсов.

Лёд начинает сиять синевой, но всё ещё крепок и неприступен.

И тогда я добавляю:

— А также признанный Менгао из клана Пламенного Тигра. Обещаю заслужить доверие и признание всех семи кланов, дабы восстановить справедливость в Империи.

Древнее хранилище окутывает кокон из мощный духовной энергии, и артефакт высвобождается из многолетнего плена. Когда я касаюсь его, передо мной встают проблески прошлого. Я вижу, как составлялся этот древний эдикт и закреплялось предоставление символов власти каждого клана. Кто-то использовал привычную печать, как Пламенный Тигр, а кто-то — более символичный предмет, артефакт, олицетворяющий сам клан.

Важны были не столько слова, сколько эмоции, мои собственные намерения, а также то, что лидер клана признал меня достойным.

— Истинный наследник… — шепчет Рэграт, склонив передо мной голову. — Рен, если ты смог растопить этот лёд, значит, ты по праву истинный претендент на престол. Лишь в древних легендах упоминалось, что кто-то сможет пошатнуть незыблемую власть Императора… Теперь я вижу — легенды говорили правду.

— Благодарю за то, что показал это место, — я отвечаю ему поклоном. — Будьте осторожны. А мне пора отправляться за остальными печатями.

— Весть о тебе и твоей доблести разлетится быстрее ветра по северной провинции. Пусть мы и считаемся изгоями, но власть Императора уже давно слаба здесь, — улыбается адепт, и мы обмениваемся крепким рукопожатием.

Я прощаюсь с остальными и покидаю тайную твердыню.

В моё отсутствие Кантор несколько раз выходил на связь, предоставляя информацию по крупицам. И из них сложилась следующая картина. Клан Небесного Вихря, участвовавший в создании эдикта, давно распался на две ветви. Одна из ветвей не прошла проверку временем и канула в лету. Вторую чуть не постигла та же участь, и известна она ныне как клан Звёздного Ветра.

— Айко же из клана Звёздного Ветра… — понимание озаряет Наоки.

— Верно, — киваю я. — Пора проведать её. Надеюсь, ей полегчало после заточения.

Я сосредотачиваюсь, пытаясь вспомнить, как это происходило, когда Сакура и Феррон связывались со мной. Закрываю глаза и представляю себе Лиана, стараясь уловить его энергию, его ауру. Поначалу ничего не происходит, но я упорно пытаюсь дотянуться до него своим сознанием, своей Ки.

Я обращаюсь к стихии Металла, которая отвечает за пространственные техники и связь. Но одной её недостаточно. Интуитивно добавляю к ней стихию Дерева, свою основную, чтобы укрепить и направить поток энергии. Две стихии переплетаются, усиливая друг друга.

Внезапно меня окутывает странное чувство, будто бы всё вокруг замирает. Я ощущаю, как моя энергия растекается в пространстве, ищет отклик. И в какой-то момент я улавливаю знакомую ауру наследника клана Золотой Сакуры, тянусь к ней.

«Лиан, ты слышишь меня?» — мысленно произношу я, не до конца веря, что это сработает.

«Рен? Это ты?» — раздаётся в моём сознании удивлённый голос аристократа.

У меня получилось!

Мы общаемся мысленно, и я узнаю от него, где сейчас находится Айко. Спрашиваю о её самочувствии и с облегчением выясняю, что ей уже заметно лучше. Покой и компания заботливой Мэйлин пошли ей на пользу. Она постепенно восстанавливает свою память. Отличная новость.

Поблагодарив Лиана, я разрываю связь. Это оказывается даже сложнее, чем установить её. Приходится буквально выдёргивать своё сознание обратно, в физический мир. Я прекращаю взаимодействие стихий Металла и Дерева, позволяя энергии вновь течь естественным образом. Открыв глаза, я делаю глубокий вдох, чувствуя лёгкое головокружение. Но оно быстро проходит, оставляя после себя приятное чувство эйфории от первого успешного опыта мысленной связи.

Теперь, когда я знаю, что Айко находится в безопасности и постепенно идёт на поправку, можно отправляться к ней. Нужно встретиться с ней лично и узнать всё, что она может вспомнить о тайной печати её клана.