Фронадан решил не касаться темы военного присутствия в Берении — Корона от него не откажется.

— Я предоставлю королю отчет о безопасности тракта, — ответил он, — и можете быть уверены — он не пожалеет виновных. Соберите все сведения и предоставьте их мне.

Годрик довольно выпрямился:

— Отлично, мы уже забыли, что такое безопасность. Суд засыпан делами о разбое. Сегодня же отправлю человека за бумагами.

— Прошу вас, не торопитесь, — поднял ладонь Фронадан. — Мне еще придется уточнить кое-какие детали, проверить данные, объехать пару мест… Обычная рутина.

Годрик недоуменно опустил кубок.

— Вы не доверяете моему слову? — В этом вопросе было больше волнения, чем гнева.

— Что вы, как можно. Но, видите ли, на пути сюда мне не раз казалось, что лес вдоль тракта вырублен едва ли на сто локтей из положенных двухсот. И поскольку это нарушает закон о содержании дорог местными землевладельцами, я не могу начать разбирательство, пока не отправлю людей на замеры. На следующей неделе, вероятно.

Из надутого герцога словно разом вышел весь воздух.

— Хорошо. К этому времени я соберу все жалобы, — Годрик отодвинул кубок и одарил своих баронов тяжелым взглядом.

Что ж, одной проблемой меньше. Жалоб не найдется, а дорогу расчистят — в этом можно было не сомневаться.

— Но это не вернет нам денег за конфискованную сталь, — вновь подал голос Бериг, его было не сбить с мысли, как вола с борозды. — Кто знает, когда найдется наместник и начнется Высший суд. Не может ли его величество обозначить свою поддержку раньше?

Фронадан мгновение изучал его спокойное лицо. Неслыханная наглость. Однако Вилиам ясно выразился насчет того, как важен для него мир с Беренией.

— Король готов пожаловать вам право собрать налоги за следующие полгода в свою пользу, — проговорил Фронадан, наблюдая за реакцией придворных. Ничего подобного не случалось со времен Объединительной войны. Одним из ее итогов, собственно, и была централизация сборов напрямую Короной, без посредничества лордов, которые могли забрать себе сколь угодно большую часть. Теперь им предлагается все целиком. — Мне нужно поговорить с мастером Луганом и увидеть его бумаги. Но если мы не найдем его в следующие три недели, вы сразу получите грамоты на сбор, без суда.

Придворные, до того затихшие, возбужденно зашептались. Но на забытых всеми Драгворта, Хеварга, Борга и Уворта это не произвело никакого впечатления, хотя их собственные потери были не меньше, чем у Годрика. И вот речь заходит о том, чтобы вернуть им деньги, а они и ухом не ведут.

— Прекрасно! — расцвел Годрик. — Истинно, милость его величества не знает границ!

Кажется, на этот раз герцог действительно получил то, что хотел. Он хлопнул в ладоши, и стольники засуетились над второй переменой, а Фронадан продолжал наблюдать за баронами. Шпионы докладывали, что они стоят на грани разорения и крупно задолжали Годрику. Похоже, их подпись в ноте купили за долги, а все золото уйдет в казну герцога.

На столе появились жареные куропатки и цапли. Годрик занялся едой и перевел тему на соколиную охоту. Бароны ловили довольные взгляд своего господина, и напряжение, висевшее над столами, постепенно рассеялось. Фронадан искоса наблюдал за леди Гретой, ожидая знаков недовольства, но она была поглощена своими мыслями и не смотрела на мужа. Нужно поговорить с ней наедине. Столько сведений о людях, сколько он получал от их слуг, жен и детей, Фронадан не получал ни от кого, так что он ожидал танцев, чтобы пригласить Грету и поговорить с ней, не привлекая лишнего внимания. Однако, гости еще не расправились с мелкой дичью, а впереди ожидалось горячее вино и закуски. Барон за одним из нижних столов травил охотничьи байки, в зале стало шумно и с молчаливого согласия герцога беренцы перешли от дел к веселью, развлекая южан, словно старых друзей. Уловив паузу в разговоре господ, вперед вышел менестрель, запевая старую балладу, а Фронадан подозвал пажа наполнить кубок. Мальчик едва управлялся с тяжеленным кувшином и граф поддержал сосуд над кубком, изрядно смутив маленького слугу.

— Метхе! — раздался чей-то возглас на беренском, «вина!». Мальчик бросился к веселой компании, где сидели и люди Фронадана. Четверо рыцарей, выбранных для этой поездки, сияли от внимания соседок и, распустив хвосты, соревновались в чтении на память длиннейших поэм. Они прекрасно справлялись со своей задачей — лица молодежи, не слишком отягченные думами о финансах, заметно разряжали обстановку. Фронадан незаметно вздохнул, покачивая кубком в такт мелодии. Как хорошо можно было бы провести время, если бы не все эти глупости.

Менестрель откланялся, и упорный барон внизу принялся за новую историю, пока гости лакомились печеными яблоками и орехами. Речь шла об охоте прошлой осени, но по лицам придворных было видно: они слушают эту историю не первый год. Как и в любой хорошей байке, вепрь, уже подбитый двумя десятками стрел, долго путал след и проявлял чудеса смекалки. Среди действующих лиц Годрик упоминался только в начале, и теперь Фронадан ждал, когда же тот появится вновь, ознаменовав счастливый конец.

Он оказался прав: кабана нашли у ручья, где Годрик набирал воду. Герцог не успел схватить рогатину и расправился со зверем одним ударом кинжала. Сидящие за столом дружно захлопали, Фронадан присоединился к ним, хотя и питал некоторое сомнение в правдивости рассказа. Однажды, двадцать лет назад, когда он был гораздо моложе Годрика, но, вероятно, столь же глуп, на него выскочил здоровый подраненный кабан. Граф тогда беспечно лежал в тени ивы, сочиняя любовную балладу вместо того, чтобы стоять с оружием наготове. Он отделался вскользь распоротым боком и жестоким ударом по самолюбию — без рогатины и без помощи слуг целым тут не уйдёшь. Вряд ли Годрик был в силах сделать большее.