По Ленинградской области когда ехали — по обе стороны леса нет, одни стволы торчат вместо деревьев. Болотистые места, кустарники — все обгорелое. И вдоль железной дороги техника военная разбитая брошена, не убрана. Как шли бои — так все и осталось. Вот это видели… следы, ужасные следы.

Приехали в Ленинград. И первое впечатление: на Невском проспекте большие разрушения, дома стоят черные. На Петропавловской крепости шпиль закрашен темной краской. Шпиль адмиралтейства тоже покрыт темной краской. У Казанского собора, у Исаакия — сплошь огороды…

Чтобы как-то сгладить это впечатление, разбитые места, дыры, обвалы закрывали щитами. Где сильные разрушения — вообще убирали постройки, расчищали площадки и на этом месте открывали скверики. Позднее, когда я уже студенткой была, видела, что почти весь Невский стоял в строительных лесах.

Прежняя наша комната была уже занята. Началось хождение в Смольный с заявлением, чтобы дали жилплощадь. Хождение по мукам. А пока папин друг приютил — он жил на Каменном острове. Потом мама все же как-то вывернулась, сумела — получили махонькую узенькую комнатушку в бывшей дворницкой на Большой Пушкарской улице, дом 3. Понятно, не хоромы. Но и это уже было все-таки что-то, какая-то крыша над головой.

А на старом месте, в нашем старом большом доме из детворы в живых осталось совсем немного.

Тамара Ромашкина — и то лишь потому, что была эвакуирована. Марина Мариева — но она вскоре умерла. Женька Харитонов и сестра его Валя — и они вскоре тоже умерли. Все! Больше никого!..

…Дома, уже накануне Дня пожилого человека я раскрыл небольшую поэтическую книжку, где на обложке значится автор — Дина Губина, и название — «И я оттуда, из блокады», и прочел стихи о памяти, о Ленинграде, о Ладожском озере, о маме…

А еще «Вальс пожилых», где есть такие строчки:

Август 1942 г.

9 августа в блокадном Ленинграде состоялось историческое исполнение ленинградскими музыкантами 7-й («Ленинградской») симфонии Дмитрия Шостаковича.

Исполком Ленинградского городского Совета разрешил с 25 августа продажу населению по августовским продовольственным карточкам в счет месячных норм по крупе:

Пшена: рабочим и ИТР — 400 граммов, служащим — 300 граммов.

Риса: детям до 12 лет — 200 граммов.

Также разрешена продажа по продовольственным карточкам:

а) всем группам населения по пол куска (200 граммов) твердого хозяйственного мыла или 300 граммов жидкого мыла;

б) всем группам населения по одному куску (100 граммов) твердого туалетного мыла или по 150 граммов жидкого мыла.

Сентябрь 1942 г.

К XXV годовщине Октябрьской революции управление по делам искусств, радиокомитет и ленинградский Союз композиторов объявили конкурс на лучшее музыкальное произведение, посвященное героической борьбе Ленинграда против немецких захватчиков.

Октябрь 1942 г.

Начались занятия в старших классах.

Ноябрь 1942 г.

С 1 ноября решением Ленинградского исполкома прекратилась массовая эвакуация. Всего с июня 1941 года из города было вывезено 1 миллион 743 тысячи человек.

Ленинградское отделение Союза архитекторов и инспекция охраны памятников объявили конкурс на проекты восстановления исторических зданий, пострадавших в дни войны.

Общая численность населения Ленинграда упала примерно до 550 тысяч человек.

Начали работать 148 школ с 65 тысячами учащихся.

Декабрь 1942 г.

Президиум ВС СССР учредил медаль «За оборону Ленинграда».

Исполком Ленинградского горсовета объявил продажу населению масла животного (сливочного) по декабрьским продовольственным карточкам: рабочим и ИТР — 200 граммов, служащим — 100 граммов, детям до 12 лет — 100 граммов, а также продажу населению по 200 граммов сухофруктов.