Произошедшая между нами «битва характеров» чётко определила роли в «стае». Однако ничто не вечно под луной, и голод вполне мог вынудить коттара позабыть об установленной иерархии. Тем более Марк вёл себя так, словно хотел быть съеденным — не послушав меня, он опять вылез вперёд и выставил перед собой клинок.

Зверь не оценил подобную дерзость. Интуиция буквально вопила, что он вот-вот бросится в атаку, а значит, медлить нельзя. Я плавно, но быстро скользнул вперёд, снова оказавшись перед разведчиком.

Со стороны наши движения, должно быть, выглядели как какой-то нелепый танец. Шаг вперёд, два назад… Не хватало только зажигательной мелодии. Впрочем, её прекрасно заменяло голодное урчание зверя.

— Не дёргайся, легионер! — гаркнул я, почувствовав, что Марк не собирается стоять на месте. — Елозить под бабой будешь, если, конечно, найдёшь дуру, которая согласится дать такому кретину, как ты!

Не знаю, что сработало лучше — то ли грубые, но привычные для бывалого вояки слова, то ли правильно подобранный тон — однако Марк, наконец, услышал меня. Разум всё-таки сумел победить вбитые в подкорку боевые навыки, и разведчик замер за моей спиной. Так-то лучше.

— Нельзя, — твёрдо произнёс я, выставив перед собой ладонь. — Это свой.

Янтарно-жёлтые глаза ярко блеснули в темноте. Рык зверя стал пронзительнее. Казалось, что ещё чуть-чуть, и от него начнут дрожать стены.

В груди загорелось жгучее пламя, мышцы заныли от прилива крови, а перед внутренним взором замелькали возможные схемы боя. Они сменяли друг друга, словно кадры старой кинохроники, но ни один из вариантов не сулил лёгкой победы. Если зверь всё-таки нападёт, то просто точно не будет…

Однако драться не пришлось. Спустя пару секунд, коттар вдруг прекратил рычать, а затем неторопливо, с показной ленцой, вышел из темноты и улёгся поперёк полосы бледного лунного света, пробивавшегося через щель между ставнями. На угольно-чёрной морде застыло спокойное, если не сказать — невинное, выражение. Зверь зевнул, и как ни в чём не бывало сонно прищурил глаза.

Охотник понял, что ему ничего не светит, и решил завершить охоту, не желая «терять лицо». Здравая позиция, ничего не скажешь.

— Не терпится узнать, что за тварь сидит в другой корзине, — хладнокровно произнёс Марк, когда стало понятно, что всё закончилось.

В голосе разведчика не было слышно ни страха, ни дрожи, ни облегчения — ничего. Он прекрасно осознавал возможную опасность, но не терял присутствие духа.

— Почему сразу тварь? — усмехнувшись, спросил я и сбросил на пол плетёную крышку. — Не тварь, а целый барон…

Большой кое-как вывалился из корзины, однако его появление никакого фурора уже не произвело. По сравнению с коттаром скрюченная от долгого нахождения в одной позе фигура коротышки выглядела слишком уж непрезентабельно. Непрезентабельно и совершенно не угрожающе.

— Целый, говоришь? — Марк нахмурился. — Как по мне, так здесь только половина барона. А может быть, даже несколько меньше… Скажем, пятая часть.

Разведчик не спешил убирать меч в ножны. Он явно знал, кто перед ним. Знал и опасался… Опытный человек, сразу видно.

— Размер не так важен, друг мой, — кое-как прохрипел Большой. — Уж ты-то должен понимать, что короткий меч разит врага не хуже, чем самый длинный клинок…

Коротышка выглядел откровенно хреново. Он сидел на полу — скрючившись и обхватив колени руками. Поездка в «багаже» явно далась бедолаге нелегко.

Марк усмехнулся. Ему понравился ответ Большого. Разведчик понял, что перед ним не враг, а солдат — такой же, как и он сам. Понял и, наконец, убрал меч в ножны.

— «Малыша» нужно покормить, — я посмотрел на коттара, продолжавшего нежиться в тусклом лунном свете.

Решить этот вопрос стоило в первую очередь. Не хотелось бы, чтобы зверь сожрал кого-нибудь из моих бойцов.

— Которого из них? — спросил Марк.

— Того, на котором чуть больше шерсти, — без тени улыбки ответил я.

Большой, молча наблюдавший за нашим крайне «остроумным» диалогом, лишь покачал головой. Впрочем, обиды в его взгляде не было. Только усталость.

— А что с господином бароном? — Марк кивком указал на коротышку.

— Господина барона нужно переодеть, — негромко сказал я. — А ещё желательно сделать так, чтобы о нём узнало как можно меньше людей…

Разведчик кивнул и быстро вышел из комнаты. Через несколько минут он вернулся с целой охапкой тряпья в руках. Штаны, рубахи, жилеты, кафтаны, камзолы всех форм, цветов и размеров — в общем, одёжка на любой вкус.