На самом деле про цены я услышала год назад, примерно в это же время, причем сведения получила из вторых рук: от работника склада, которому нравилось болтать о своей работе, пока я наглаживала его смазанный маслом член.

— Да что ты? — протянул By. — Уверен, что твое смазливое личико принесет тебе куда лучшую цену на местном рынке.

— Вообще-то…

Ченг Ят топнул ногой:

— Довольно, женщина!

— Где ты ее взял? — спросил By. — Доверяешь ей свои дела в постели, а? И, видимо, мои тоже. Наверное, брыкается, как лошадь?

— Просто любопытная пат куа!

— Хватит болтать! — By снова ухмыльнулся и поднялся. — Присоединяйся ко мне, перекусим на моем скромном корабле. Пельмени со свининой согревают душу.

Ченг Ят покачивался в ярком свете дверного проема. Я ждала, что он скажет что-нибудь или хоть посмотрит в мою сторону, чтобы подтвердить, что меня тоже пригласили. Вместо этого он похлопал одного из сопровождающих матросов по плечу:

— Отвези ее на корабль и возвращайся. Захвати еще вина.

Матрос не отпускал мою руку, пока мы не оказались далеко под храмом. Откуда-то сверху донесся писклявый голос:

— …Пропал, друг мой. Умная жена крадет у мужчины волю.

А как же все то, что украли у меня?

Скука пожирала мой характер. Меня не занимали уроки Ястреба. Работая рядом с A-и, я понимала, что несведуща не только в вышивке, но и в жизни. Большую часть времени я дремала в каюте.

Ни для кого не было секретом, что толстяк By Сэк-йи с девчачьим голосом присвоил себе сахар. Я лишь предложила помощь. Я не бросала вызов мужчинам, не сделала ничего, что стоило бы им лица, просто оставалась глупой шлюшкой.

Но главный вопрос заключался в следующем: зачем я пыталась проявить себя перед парочкой морских воров?

Раньше по водной глади в лагуне проходила еле «медная рябь, теперь ветер совсем стих. Я разделась и обтерлась влажной тряпкой. Тхин Хау из дальнего угла смотрела вызывающе, призывая молиться о спасении, но пока что я еще не настолько впала в отчаяние, чтобы поверить в керамических богинь.

Я снова высунула голову наружу. Все еще утро. Солнце, казалось, застыло посреди неба. Когда оно преодолеет весь свой путь? Я натянула брюки и блузку из грубого хлопка, нацепила широкополую шляпу и открыла дверь.

Люди дремали в тени, едва шевелясь, чтобы дать мне пройти. Я на цыпочках прокралась по раскаленным палубным доскам к поручням в тени грот-мачты, перегнулась через борт и уставилась в прозрачную зеленую воду. Мимо проплыл косяк рыб; на глубине вода, наверное, была прохладной. Крошечные крупинки морской пыли мерцали под поверхностью. Я потянулся, чтобы зачерпнуть созвездие звезд.

— Ну-ка брысь оттуда! — Ко мне сзади подошел тхаумук.

— Я умею плавать.

— А я сказал — отошла!

— Боишься, что я упаду и утону? Капитан тебе спасибо скажет.

— Не он один. — Он вытер лоб и потянулся ко мне.

— Да пошел ты знаешь куда, — пробормотала я, выпрямила руки и с легкостью скользнула за борт.

Грудь и бедра задрожали от внезапного холода, а потом я расслабила мышцы, перестав ориентироваться, где верх, где низ. Сколько я уже тут? Кругом вода, ухватиться не за что.

Я была не в силах дышать и снова превратилась в младенца, безмолвного и свободного, далекого от мирских забот.

Вынырнуть за глотком воздуха было все равно что прервать поцелуй, втянуть чистый, прохладный воздух, торопясь снова уйти на дно. Хотя я ни разу не целовалась ради удовольствия, я догадывалась, каково это, когда тебя опьяняет страсть.

Передо мной болтался конец веревки. Я протерла глаза, но увидела только переплетение вытянутых рук.

— Наверное, ты в обморок упала! — крикнул какой-то мужчина.

Женщина крикнула:

— Хватайся за веревку!

Шляпа плавала на расстоянии вытянутой руки. Я бросила ее в сторону встревоженных лиц над поручнем.

Сделав три глубоких вдоха, я снова погрузилась в пучину, рассекая руками воду, которая затягивала меня все глубже. Я купалась в ярко-зеленой воде в тени корабля. Подо мной были бездонные глубины, вверху — кристально-чистый свет. Кругом поблескивали серебристые рыбы. Я попыталась сделать круг, но одежда облепила тело, и я с трудом могла выпрямиться.

Я вынырнула, легкие горели от нехватки воздуха. Джонка наклонилась под тяжестью команды, столпившейся у одного борта и зазывавшей меня обратно. Ястреб сложил ладони рупором вокруг рта и что-то проорал, но я не смогла разобрать ни слова.