Шрифт:
— Прости. Я думала, мы взяли больше…
Костяшки звенели под пальцами казначея, хотя он и не передвигал их.
— Так написано. Вот почему мы полагаемся на амбарные книги, а не на мнимые воспоминания. Мне продолжить?
Ченг Ят откашлялся, вдруг заинтересовавшись нашими расчетами.
— Четыреста наличными, — повторил казначей, передвигая костяшки более осторожно, чем раньше. — Видишь? Сто пятьдесят четыре тысячи наличными, которые мы взяли серебром. Получается… — Снова защелкали костяшки. — … Двести тридцать ляпов [71] . Кроме того, у нас было…
71
Мера веса, используемая для серебра.
— Погоди. Ты сказал, что мы взяли серебром, — перебила я. — По какой ставке?
— Тут надо переходить к делению. Слишком сложно для новичка. Нет никакого смысла…
— Ну, развлеки меня.
Ченг Ят кивнул, и казначей преувеличенно громко вздохнул.
— Шестьсот пятьдесят наличными за лян. Ставка колеблется в зависимости от торговца.
— Не обращай внимания на колебания. Просто покажи мне деление. Медленно, чтобы я поняла.
Ченг Ят придвинулся ближе, сосредоточившись на счетах.
— Ну… это довольно сложно, — промямлил казначей. — Ты еще не научилась вычитанию, что очень важно…
— Просто покажи. Сегодня всего лишь первое занятие. — Мне нравилось смотреть, как он вздрагивает, пока я вожу пальцами по колонкам цифр, сбрасываю костяшки на ноль, а затем выставляю сто пятьдесят четыре тысячи. — Делим на?.. Может, так…
Я держала другую руку на книге, когда казначей выхватил ее и сделал вид, будто изучает страницу.
— Шестьсот пятьдесят, как я сказал.
Костяшки яростно звенели, пока он описывал принципы деления.
— Почему ты убрал первую костяшку? — поинтересовалась я, и пальцы мошенника замерли на месте. — Мне показалось, что там была шестерка. Двести тридцать шесть. Но ты в конце убрал ту костяшку.
— Число не делится нацело. Я объясню на другом уроке, — процедил он, после чего стряхнул счеты и сунул их вместе с амбарной книгой под мышку. — Теперь мне надо сопровождать береговую команду и расплатиться со шпионами. С разрешения капитана, конечно.
Ченг Ят только отмахнулся.
— Спасибо, — улыбнулась я. — Очень интересный урок. Дверь каюты захлопнулась, и шаги казначея удалились. Ченг Ят глубоко вздохнул и потупился.
— Откуда ты узнала?
— Узнала что?
Он закатил глаза.
— Что он меня обманывает?
— А с чего ты вообще решил ему верить?
Я взяла пустые миски и вынесла их наружу.
дневного сна меня вырвали далекие глухие пушечные выстрелы — сначала два раза подряд, потом три.
Через несколько минут я уже стояла на палубе.
Форт казался тихим. Единственными кораблями в поле зрения были наши: эскадры Тунгхоя на севере и By Сэк-йи на юге, перекрывшие канал. Я никак не могла понять. откуда стреляли.
Кто-то закричал, другие принялись тыкать пальцем:
— Флот заморских дьяволов!
Черный корабль с квадратными белыми парусами пронесся мимо косы к северу от концессии, продолжая стрелять. Одна из джонок Тунгхоя дернулась. Наш артиллерийский расчет принялся готовить большие орудия: половина пороха затвердела и стала бесполезной.
Я заметила свою служанку Сю-тин, которая спускалась с ребенком в каюту. Сын истерически верещал, расстроенный суматохой и, судя по моей налитой груди, изрядно проголодавшийся. Я схватила его и забралась на ют, чтобы лучше видеть акваторию.
Иностранный корабль был один; его бушприт торчал, как меч. Со своим тонким корпусом и массивными парусами он казался красивым и смертельно ядовитым, как рыба-крылатка. Я быстро сбилась со счета, но даже с одного борта насчитала более тридцати орудий, которых хватило бы для непрерывного обстрела в течение целого дня.
Находившиеся в авангарде атаки джонки Тунгхоя бросились врассыпную, не сделав ни единого выстрела, а их поврежденный собрат остался позади, извергая дым.
Мы стали следующей целью. Иностранный корабль лавировал с поразительной скоростью и, судя по курсу, намеревался отрезать нам путь к востоку.
Малыш заерзал у меня на руках. Материнский инстинкт побуждал меня перенести его в каюту, но я знала: обычно самым безопасным местом во время атаки считается полуют, поскольку враг, особенно учитывая расстояние, будет целиться в палубу и ватерлинию. Правда, на иностранном судне орудия расположены высоко и трудно говорить с уверенностью, но если уж нам суждено умереть, пусть это произойдет на открытом воздухе.
Ченг Ят поднялся по трапу с пистолетом в руке и побежал прямо к транцу.
— Что, черт возьми, делают эти дьяволы? — Он выстрелил в воздух и выругался: — Черепашье отродье!