С каждым словом голос моей матери становится все выше.

— Это твоя подруга или…?

— Да, мам, — отвечаю я. — Она моя подруга. Мэгги пригласила ее прийти сегодня. — Я бросаю быстрый взгляд на сестру, и она улыбается мне из коридора.

Элиза отпускает мою руку и делает шаг вперед, уверенной походкой полностью завладевая моментом.

— Приятно познакомиться. С днем рождения.

Моя мама пожимает руку Элизы, а ее лицо светлеет с каждой секундой.

— Рой! Иди сюда. Сейчас.

— Что такое? — выпаливает он в ответ.

— Подойди и познакомься с Элизой, подругой нашего сына…

Он не отвечает, но я слышу, как сдвигается спинка его кресла.

Внимание мамы переключается на меня.

— Мне жаль, что ты не предупредил нас, что приведешь с собой компанию, дорогой. Я бы немного прибралась.

Элиза машет рукой.

— О, нет. Это место действительно выглядит великолепно. У вас прекрасный дом, миссис Морган.

Я моргаю, наверное, она произвела на меня гораздо большее впечатление, чем на мать. Элиза — настоящий чемпион в этом деле. Я вздыхаю немного легче, когда мой отец, наконец, появляется из гостиной.

— Рой, — говорит мама, — это Элиза.

Мой отец снимает с лица очки для чтения, а мама проводит рукой по его плечам, разглаживая несуществующие складки на рубашке. Он на мгновение прищуривается, оглядывая Элизу с головы до ног, и я почти испытываю искушение спрятать ее под чертовой простыней. Конечно, было бы неплохо, если бы они перестали пялиться на нее, как на прокаженную.

Элиза придвигается к нему и протягивает руку.

— Простите, если я прерываю Вашу игру, мистер Морган.

Моя мама хлопает его по руке.

— О, он совсем не против. Правда, Рой?

— Совсем нет, — подтверждает он, пожимая руку Элизе.

Мэгги выскальзывает из кухни.

— Правда, она хорошенькая?

Я смотрю на свою сестру, борясь с детским желанием столкнуть ее с лестницы или вырвать волосы.

— Она очень хорошенькая, — соглашается мой отец.

— Конечно! — добавляет мама.

— Ребята… — Кровь приливает к моим щекам. — Хватит… Не смущайте ее.

Но Элиза только улыбается.

— Большое вам спасибо.

Мэгги снова открывает рот, и я съеживаюсь от страха.

— Отец Элизы — новый футбольный тренер.

Их лица становятся холодными.

— Твой отец — Кэри Пирс? — спрашивает мама.

Элиза кивает.

— Да, мэм.

Если раньше она была прокаженной, то сейчас она прокаженная с тремя головами, и у каждой из них проколот нос.

Мой отец ничего не говорит. Он только быстро кивает мне в знак одобрения, так что, я думаю, Элиза умерла вместе с ним.

Моя мать, с другой стороны, колеблется между выражением морской болезни и крайнего ужаса.

Дочь Кэри Пирса находится в ее доме, и она не прибралась там заранее.

Ее пылающий взгляд падает на меня. Это, очевидно, моя вина.

— Итак, кто сегодня играет? — Элиза спрашивает моего отца.

Я морщу лоб, зная, что Элизе наплевать на футбол, но на ее лице отражается неподдельный интерес.

— Нью-Йорк и Даллас, — отвечает он.

— О, какой счет?

— Знаете, — говорит моя мама, — если вы все хотите немного посмотреть игру, обед будет готов только через двадцать минут.

— Я бы с удовольствием, — говорит Элиза.

И тут я понимаю… Элиза заманила мою маму в ловушку, дав ей прекрасный повод изолировать свое местоположение, пока она трудилась как пчелка, чтобы привести остальную часть дома в наилучшее состояние для своей гостьи.

Чертова чемпионка.

Элиза следует за моим отцом в гостиную, и мама хватает меня за куртку, прежде чем я успеваю пройти мимо нее.

— Кухня. Сейчас.

Я вздыхаю и бросаю еще один полный ненависти взгляд на довольную физиономию Мэгги, прежде чем направиться на кухню.

Глава 24

Элиза

— Итак, как долго ты встречаешься с моим сыном?

Джуниор захлебывается водой.

— Мама…

— Что? Разве это неуместный вопрос?

Вся семья Морган смотрит на нас, сидя за обеденным столом, и я чувствую себя более выставленной напоказ, чем нарядное украшение, которое Бонни, очевидно, достала из глубины шкафа. Это море каштановых волос и карих глаз, острые скулы и волевые подбородки. Мэгги и ее мать могли бы сойти почти за сестер, но Джуниору потребуется около двадцати лет, чтобы догнать морщины своего отца.