И не дожидаясь его ответа, развернулась, решительно двинувшись к противоположному углу, огибая фургон с рекламой доставки. Будто и не сомневалась, что он согласится.

Впрочем, так оно и есть. Согласится.

Мужчина последовал за ней, против воли уткнувшись взглядом в прямую спину, гордо плывущую вперед.

Элиза поздоровалась с несостоявшимся баскетболистом и обворожительно улыбнулась, попросив уступить им импровизированную площадку. Тот сначала растерялся, задрав голову и уставившись на красоту перед собой во все глаза, а потом всё же заторможенно с покорностью протянул оранжевую сферу.

Еще одна жертва женских чар.

Девушка пасанула Роме, который молниеносно поймал мяч в воздухе, а сама широким жестом руки милостиво пропустила его к кольцу:

— По справедливости: в прошлый раз предлагал ты, начинала я, в этот раз — наоборот. Ставки те же. Любое желание победителя. Беспрекословно.

Сейчас ему было не до анализа своих действий. Просто вдруг до жгучего недостатка кислорода в крови, от которого мозг окончательно затуманился, понадобилось выиграть. Обязательно выиграть. Чтобы сбить с неё эту непривычную спесивую уверенность.

Разумовский размял кисти, постукивая мячом об асфальт и попеременно меняя ладони. Это длилось не так долго, но он успел изучить местность, отметив, что никаких разграничений нет. Поэтому указал сопернице на примерную линию, от которой и начнется игра.

Затем встал в этой точке и сделал первый бросок.

Мышцы будто свело от приложенных усилий, а глаза были напряжены до предела, чтобы безотрывно следить за траекторией падения снаряда и вовремя подхватывать его.

Большая часть очков уже была набрана, когда сознание сыграло с ним злую шутку. Буквально еще несколько попаданий — и Рома одержал бы вожделенную победу. Но вместо того, чтобы сконцентрироваться на мяче, боковым зрением он зацепился за движение слева от себя. И слегка повернул голову, что стало роковой ошибкой, изменившей ход игры.

Потому что, черт дери, он успел заметить, как сверкнул в вырезе юбки край чулка, когда она приподняла ногу, чтобы снять обувь.

И завис.

Элиза… и чулки?..

Ему бы и фантазии не хватило представить подобное, а уж увидеть наяву такое зрелище…

— Мяч переходит ко второму игроку.

Из транса его выводит чужой голос.

Мужчина оборачивается и в изумлении обнаруживает несколько человек — кухрабочие и парочка официантов, которые в качестве зрителей наблюдали за ними. Когда только собрались у него за спиной?..

Он даже не успевает опомниться, а босая Элиза уже сосредоточенно прошагивает мимо него и наклоняется за мячом, отрикошетившим к колесу одной из машин, когда Рома его не поймал.

Остаётся молча освободить ей территорию.

Разумовский растерян и не может поверить, что сглупил, примитивно упустив шанс на чистую победу.

Он следит за каждым движением девушки. Динамика и гибкость завораживают. Она пружинит в полете, бросок за броском закидывая снаряд в кольцо. Короткие волосы взметаются ввысь, а затем резко падают на плечи. Свободная шелковая блузка то обрисовывает грудь, то надувается потоком воздуха. А эта облегающая юбка… постепенно задирающаяся вверх…

С каждым её прыжком Рома, затаив дыхание, будто ждет, что вот-вот вновь покажется резинка чулок. И с нарастающим раздражением исподтишка наблюдает за восторженными болельщиками девушки. Один Бог знает, куда завели их грешные мысли после столь досконального визуального изучения изгибов стройного тела. И желание разогнать слёт онанистов застревает комом в горле. Приходится стиснуть зубы и сосредоточиться на дыхании.

И внезапно звучит радостное:

— Класс! Подчистую! — видимо, один из них всё же следил не за её шикарной филейной частью, а за мячом, поскольку начал громко хлопать и поздравлять.

Мужчина с досадой признал, что с ним творится что-то неладное. Он не только загубил собственную победу, но и проморгал момент триумфа Элизы.

Девушка шутливо раскланялась перед всеми, затем выпрямилась и подкинула мяч одному из парней. Одернула эту чертову юбку и направилась к своим вещам. А, одевшись, встала перед Ромой, не скрывая довольной улыбки:

— Кто бы мог подумать, а? Вот дела, Разумовский, теперь ты мне должен… Правда, я не такая прыткая, как ты, с ходу желание не придумаю. Но обязательно оповещу тебя позже…

Молча смотрит ей в спину, пока она удаляется. Но взгляд постепенно спускается ниже, ухватившись за тонкую стрелку на черном капроне, которая с одного конца исчезала под юбкой, с другого — в туфле. Игра босиком была чревата такими последствиями.

Когда двор опустел, мужчина запоздало сокрушился о том, что тщедушно промолчал, даже не поздравив. Ведь заслужила…

С ним действительно что-то не так.

И снова в ход пошла пачка сигарет.

Он выкурил одну, вторую, третью… пока во рту не стало печь и горчить до тошноты. Затягивался, ударяясь в поиск причин своих сегодняшних ненормальных реакций. Так ни к чему и не придя, бросил это гиблое дело и вернулся в зал.