Он увернулся от очередной атаки волка, затем взмахнул рукой. Лезвие легко рассекло шею оборотня, оставив длинную кровавую рану, которая окрасила его темный мех в красный цвет.

Отступив назад, оборотень ахнул, прижимая руки к ране.

Оборотни вообще быстро исцелялись, поэтому Басту нужно позаботиться о том, чтобы этот волк больше не создавал ему проблем.

Вонзив клинок в сердце волка, он повернул его один раз и выдернул лезвие.

Глаза оборотня закатились, ноги подогнулись, и тело с громким стуком ударилось о землю. Затем огромный мертвый волк снова принял свой человеческий облик.

Повернувшись к кустам, Баст показал своим братьям средний палец, хотя и не мог их видеть. Однако вспомнил еще одно правило мастера Раеса.

«Не расслабляйся, пока дело не будет сделано».

Это хороший совет.

Баст повернулся лицом к вилле, и сфера тьмы вылетела из его руки в сторону застекленных дверей патио, разбив их на миллион осколков.

Он вошел внутрь.

Место было странно тихим, но Баста не зря звали Яттусей. Тени и звезды сильнее его зрения, поэтому он закрыл глаза.

Его магия ощутила чье-то присутствие. Оборотень ждал его на верхней площадке лестницы, Баст чувствовал, как он прижался к его тьме.

Зверь находился на возвышенности, поэтому Баст не мог подойти к нему. Вместо этого выстрелил магическим зарядом вверх, и тот вонзился в пол рядом с волком.

Это было предупреждение.

Зарычав, волк прыгнул к основанию лестницы, и еще один оборотень, на этот раз леопард, присоединился к нему из гостиной. Два гигантских кровожадных зверя, готовых разорвать его надвое.

Баст не паниковал, но он боялся. Как сказал мастер Раес, фейри без страха — дурак, но фейри в панике — труп.

Сосредоточившись на противниках, с которыми столкнулся, он глубоко вздохнул. Баст меньше их ростом, но быстрее. Кроме того, у него до хрена магии.

Эта битва почти выиграна.

Он бросился вперед. Звери сделали то же самое.

Уклонение. Поворот. Бросок вперед. Рубящий удар.

Как оказалось, ему даже не нужно было использовать магию. Как обычно, его клинка достаточно. Тела оборотней упали на пол, и они начали принимать человеческий облик, пока под ними собиралась липкая красная лужица.

В ночной тишине Баст услышал хныканье, доносящееся из комнаты на втором этаже. Значит, кто-то еще находился в доме.

Последнее убийство.

Осторожно поднимаясь по лестнице, он старался не попадать в дыру, проделанную его тьмой на втором этаже.

Из-за белой двери слышались сдавленные крики, и Баст не мог сказать, почему ужас наполнил его, когда повернул дверную ручку.

Он и раньше обрывал жизни, как невинных, так и виновных. Матери, отцы, дочери и сыновья, братья и сестры — все умерли ради Лиги. Яттусея не волновало прошлое жертвы, только их неизбежный конец.

Так почему же он колебался сейчас?

Открыв дверь, Баст ахнул, у него перехватило дыхание.

— Идиллия?

Любовница отца в шоке смотрела на него. Она опустила руку, в которой держала нож.

— Баст?

— Почему ты здесь? — Оглядываясь по сторонам, он почувствовал, как им овладела паника, и все наставления мастера Раеса исчезли из головы. — Где Стелла? С ней все в порядке?

Узнав его голос, сводная сестра выскочила из закрытого шкафа и обхватила его ноги крошечными ручками.

— Басти, Басти! — закричала она, хихикая от чистого счастья, присущего маленьким детям. — За нами охотятся плохие люди, но они не могут победить тебя! Мы в безопасности!

У Баста перехватило дыхание.

Он и был этим плохим человеком.

Вложив меч в ножны, он положил руку ей на голову.

— Конечно, ты в безопасности. — Слезы навернулись на глаза, когда он повернулся к Идиллии. — Отец хочет, чтобы ты и Стелла умерли.

Она почесала затылок.

— Это не новости.

— Знаю, но он оставил тебя в покое после того, как я убил наемного убийцу. — Баст решил, что после его вступления в Лигу и головы убийцы у ног короля, отец отступится. Очевидно, он был неправ. Но что изменилось? И, что более важно, почему отец потребовал, чтобы именно Баст убил их?

Хотя он знал почему. Этот больной малахай назвал бы это проявлением веры. Все было проявлением веры, когда дело касалось этого придурка.

— Я хочу покинуть Лунор Инсул, — заявила Идаллия. — Мы со Стеллой можем быть счастливы в моем родном районе, Ликаннии. Но твой отец не хочет, чтобы о его позоре узнали за пределами острова. Это ранит его гордость.