Больше, чем женщина, возвращающая долг всем, кому она должна.

Я была большим.

Это было необычное чувство собственного достоинства, которое мне трудно понять. Не после всего.

Патрик замер, оторвав лицо от моего плеча.

– Оттолкни их, Мэдди. Отбрось все мысли, которые уводят тебя от меня, от тебя. Посмотри на меня. Здесь и сейчас. Вот. Это все, о чем тебе позволено думать.

– Откуда ты знаешь? – Я была профессиональным игроком, как в покере, так и в жизни. Не показывать своих эмоций было ключом к моему успеху. – Откуда ты можешь знать?

– Потому что ты моя жена. Я знаю тебя. То, как движется твое тело, врезалось в мою память. – Его большой палец коснулся моей щеки и вытер слезу. – Я не хочу заставлять тебя плакать.

Я покачала головой.

– Ты не заставляешь.

Дотянувшись до моих бедер, Патрик перекатил нас, и я оказалась сверху.

– Трахни меня, Мэдди. В конце концов, именно поэтому ты приехала в Чикаго. Сделай это.

Потянувшись вперед, мои руки легли на его широкие плечи, а мои длинные волосы каскадом рассыпались вокруг нас. Я уставилась в его голубые глаза.

– Я здесь не поэтому.

– Эти облака? Они не смогут добраться до тебя, если ты будешь двигаться.

Он покачал бедрами, двигая членом внутри меня. Если бы только было так легко сбежать.

– Ты хочешь, чтобы я была сверху? – спросила я.

– Я хочу смотреть, как моя жена кончает, когда скачет на мне верхом. Сделай это.

Я сделала глубокий вдох. Я делала это раньше, но, честно говоря, это было очень давно. Сколько я себя помню, моей участью было принимать и добровольно уступать. Не было возможности даже для видимости контроля. И все же это было то, что предлагал Патрик.

Расставив колени, я приподнялась, испытывая невероятное ощущение, пока его твердый ствол дразнил мою сердцевину. Я медленно опустилась. Мои губы приоткрылись, накрашенные ногти крепко вцепились в его плечи. Я могла это сделать. Могла.

Ниже, его объем растягивал меня. Двигаясь вверх, я вытянула ноги. Согнув их, я двинулась обратно. Каждое изменение положения добавляло мне уверенности. Вверх и вниз. Ощущения усиливались и ослабевали в зависимости от моей позы. Это было приятно, вдохновляюще и утомительно.

Мое дыхание становилось все более поверхностным по мере увеличения скорости. Руки Патрика снова легли на мои бедра, помогая и координируя, мышцы моих бедер ныли от изнеможения.

– Иди сюда?

Его глубокий голос проник сквозь туман, вызванный сексом, поселился в моем сознании. Я была так близок к краю. От удовольствия, доминирующего в моих мыслях, облака рассеялись. Я замерла, пытаясь понять, что он сказал.

– Сюда? Куда? – спросила я.

Его сильные руки подняли меня, потянув вперед.

– Что?

– Ты почти на месте. Я собираюсь взять все на себя.

О, мой Бог.

Мой желудок скрутило. Он хотел, чтобы я оседлала не его член, а лицо.

– Патрик... Я-я...

Он подтянул каждое мое колено к своему лицу, когда я подобралась к верхней части изголовья кровати. Я не могу описать, что произошло дальше. Не было слов.

Я кончала снова и снова, мои внутренности сжались до боли, когда колени сжали его голову, и моя смазка потекла по его языку. К тому времени, когда все закончилось, у меня ничего не осталось.

Как увядающий цветок, я рухнула на кровать.

– Завтра мы поговорим.

Это было последнее, что я услышала, прежде чем заснуть.

Глава 9

Мэдлин

Стук проник в мои сны.

Быстрый.

Повторяющийся.

Срывая пелену дремоты.

Раскрывая реальность.

– Кто? – спросила я слишком тихо, чтобы быть услышанной.

– Мэдлин, открой чертову дверь.

Черт.

Сердитый голос Митчелла заставил мои глаза открыться, пока я пыталась разобраться в окружающем. Я оттолкнулась, чтобы сесть, будучи обнаженной на мягких простынях. Приводя себя в порядок в затемненной комнате, я застонала.

Черт, каждая мышца болела. Даже грудь была нежной под тяжестью одеяла. На моих губах появилась усмешка, вспомнив заявление Патрика.

«Завтра, когда ты будешь ходить, сидеть или даже, черт возьми, стоять на месте, я хочу, чтобы ты чувствовала меня, знала, что я был там, где мне место. Я хочу, чтобы ты подумала обо всем, что я с тобой сделал. Каждый раз, когда ты кончаешь, пока не сможешь кончить снова. Миссис Келли, я хочу, чтобы ты признала, что принадлежишь мне.»

Я не признавала этого, по крайней мере, на словах. Я бы никогда этого не сделала. Я могла признаться, по крайней мере, самой себе, что, двигаясь, я вспоминала его и то, что он сделал.