И, вызвав слугу, принялся писать дяде ответ.

Настроение его скатилось куда-то в подвалы этого гостеприимного замка, и даже ниже. Я смотрела и сочувствовала. Даже захотелось погладить мага по плечу.

Тёплое чувство испарилось после того, как я вернулась в покои. День выдался насыщенным, утром предстояла встреча с бывшим наместником, и я решила поберечь силы — сделать перерыв в работе с аркой.

Я отправилась к себе, а войдя в спальню, протянула недобро:

— Та-а-ак.

Проём, соединявший мою личную территорию с общей, супружеской спальней, был по-прежнему пуст. Лишь покорёженный косяк и никакой двери.

Заглянув внутрь, я скрипнула зубами. Там обнаружился обещанный когда-то туалетный столик с зеркалом — тот, что нужен дабы прихорашиваться в присутствии мужа для пущего его соблазнения. Значит на столик время у слуг нашлось, а на восстановление двери — нет?

Очень вовремя в покоях объявилась Дара, и я уставилась укоризненно.

— Ваша светлость? — Женщина побледнела. — Что-то случилось? Вы чем-то недовольны?

— Конечно недовольна. Прошло два дня, а дверь до сих пор не восстановлена. Как это понимать?

Теперь на щеках служанки появился жгучий румянец, глазки забегали.

— О, леди Ариадна, прошу, не ругайтесь. Плотник уже снял замеры, и…

— Какие ещё замеры? — возмутилась я. — Дверь стандартная!

Дара покраснела ещё больше, а я распорядилась:

— Завтра чтобы всё было!

— Да, ваша светлость. Конечно.

Прозвучало неубедительно, но я решила не драматизировать. Ведь не ослушаются же меня в конце-то концов?

Вместо этого я отправилась в гардеробную и лично выбрала платье на завтра. Поручила Даре отутюжить его как следует, а сама уединилась в ванной. Когда погрузилась в тёплую воду, мне, наконец-то, стало хорошо.

Я расслабилась, замурлыкала и постепенно пришла к выводу, что всё будет в порядке. Грей мне не друг, я здесь временно, но мы справимся. А касательно дяди — лорд Шакрэм ещё утрётся. Уж в чём, а в этом вопросе я Морвеля полностью поддержу.

* * *

Мне редко снятся сны, а кошмаров за всю жизнь — вообще пересчитать по пальцам. Я была совершенно не готова к видениям, которые посетили этой ночью. Мне снился очень тёмный, зловещий, искорёженный злой магией лес.

Только я была не я. Я была сайгирсом! Бежала, принюхивалась, слушала шорохи и изредка оглядывалась на стаю. На мощных, суровых, с лоснящейся шерстью самцов.

Бета ворчал. Второй бета тоже был недоволен. Порыкивали на меня, чтобы не убегала, а я… Ну что я? Молодая, горячая, только-только покинула материнскую стаю. Только-только обзавелась своей.

Ветер в голове!

Мне до того хотелось подразнить этих скучных мужчин, что в какой-то момент я сорвалась и побежала так быстро, что никто не догонит. Туда, вперёд, навстречу радости и счастью! А потом был удар.

Боль. Темнота застелила глаза и притупила разум — я даже не поняла что случилось. Будто сквозь вату послышались остервенелые рыки, рядом начинался бой.

В воздухе вспыхнул острый запах крови, и хотя тело не слушалось, я всё равно пыталась встать. Сейчас же! Срочно на лапы. Всё плохо. Нужно драться.

Катастрофа. Мы угодили в засаду. Вернее это я всех сюда привела.

Драка как в тумане. Изодранный бок, всё та же боль, бета рычит про отступление. Вообще-то рычать должна я, но я не способна. За главного сейчас он.

Остервенелый приказ. Чёткий, злой, такой, что нельзя ослушаться. Любые потери, лишь бы сохранить самку! Да, мы, самки, слишком ценны.

Даже такие молодые и глупые как я. Любые! Самец не может стать альфой, только самка способна держать и вести стаю. А ещё нас слишком мало — сайгирсы вымрут, если умрём мы. Все. Целый вид.

А ещё мы вкусные… Очень… В нас особая магия, которая придаёт сил и меняет тело. Наши враги готовы на всё, лишь бы заполучить такую добычу. Нельзя сдаваться. Самцов просто убьют, а меня съедят.

Очередной лютый рык беты, и я подчиняюсь. Срываюсь с места, бегу не разбирая дороги, что есть сил. За мной другие. Часть стаи вышла из боя, чтобы сопровождать вожака. А те, кто остались… Они обречены, это жертва.

Бежать…

Воздух становится свежим, чистым, звуки боя смолкают.

А потом снова вонь. Но это уже не кровь — так пахнет та, другая земля.