Я была потрясена, что мужчина с его способностями может быть таким нежным, лаская мою спину, как будто мы были любовниками уже долгое время. Даже поцелуй был нежным.

Сначала.

Но уже через несколько секунд его рука скользнула вниз, к моим ягодицам, и Франсуа приподнял меня на цыпочки, прижимая свои бёдра к моим. Ощущение его пульсирующего члена, плотно прижатого к моему животу, заставило целый рой моих бабочек порхать. Я обняла его за плечи, запустив пальцы в его волосы, и на периферии моего зрения возникли ослепительные цветные пятна.

Момент нежности прошёл, между нами вспыхнула страсть. Франсуа скользнул языком внутрь, и наша общая связь вышла из-под контроля. Исчезло всякое представление о самоконтроле, неистовый голод становился сильнее с каждой секундой. Он контролировал мой рот и язык, его хватка и поведение были абсолютно доминирующими.

Я знала, что так и будет.

Я извивалась в его объятиях, мужчина ловил каждый стон, вырывавшийся из моего горла. Когда я погрузилась в темноту, окутанную этим мужчиной и его магией, я почувствовала, что он оторвал меня от пола и оттащил на несколько футов назад. Секундой позже он сжал мои волосы в кулаке, прерывая поцелуй, и провёл языком от одной стороны моей челюсти к другой. Я хватала ртом воздух, всхлипы становились всё громче.

Этот мужчина умел целоваться по-французски, как никто другой, и от этого контролирующего действия у меня перехватило дыхание. У меня никогда не было отношений на одну ночь, но я чувствовала, что именно так всё и будет. Последовала последняя мимолётная попытка отстраниться. И, как уже было и раньше, я потерпела полную неудачу. Возможно, это было именно то, что мне было нужно, чтобы вырваться из ужасного вакуума жалости к себе и ужаса, в который я себя загнала.

Франсуа использовал мои волосы как поводок, оттягивая назад мою голову и открывая шею. Из глубины его существа вырвалось рычание, когда он провёл волосами по моему лицу и подбородку. Когда он прижался губами к моей щеке, медленно касаясь губами моей шеи, меня пронзил ещё один разряд электричества. В тот момент, когда он впился зубами в мой жизненный пульс, я вздрогнула в его объятиях, вцепившись в его одежду, как будто упала бы в тёмную бездну, если бы он не держал меня.

Когда он перегнул меня через край большого стола, я ахнула.

— О боже. — У меня даже не было времени спросить его, что он делает, прежде чем его руки скользнули мне под платье, приподнимая ткань, а затем потянули мои трусики вниз за крошечные ниточки, удерживающие стринги вместе.

— Что ты делаешь? — спросила я, сделав несколько прерывистых вдохов, пытаясь сосредоточиться.

Прежде чем ответить, я со смесью ужаса и восхищения наблюдала, как он подносит мои влажные трусики к своему рту и носу, вдыхая аромат моего неистового желания.

О боже. Это правда происходит.

Всё ещё держа меня в подвешенном состоянии, он сунул мои трусики в карман, затем очень медленно провёл руками по внутренней стороне моих бёдер, прикосновение было словно пёрышком. Почему-то у меня было предчувствие, что этот жест станет последним проявлением нежности, которое я получу за этот вечер. Словно в доказательство моей правоты, Фрасуа прижал мои колени к столу, раскрывая меня так широко, что прохладный воздух мгновенно вызвал у меня стон.

— Ты такая мокрая, — пробормотал он, хотя в его голосе не было удивления.

Я не смогла ответить, не в силах больше говорить.

— А что касается твоего вопроса, прекрасная куколка. Я наслаждаюсь.

Действия этого мужчины всегда были обдуманными, убийца с великолепной улыбкой и танцующими голубыми глазами, но сегодня вечером он не торопился, поглаживая мою киску по всей длине, прижимая ладони к моей гладкой плоти.

Дрожь ужаса и возбуждения пронзила меня, жестокость происходящего улетучилась, сменившись такой сильной потребностью, что я полностью потеряла себя. Когда я унеслась в какую-то идеальную страну фантазий, он обвёл кончиком языка мой клитор. Этот мужчина пытался свести меня с ума, и у него это получалось.

Стоны непрерывно срывались с моих губ, когда он двигал языком назад и вперёд. Боже милостивый, мышцы моей киски сжимались и разжимались каждые несколько секунд. Прошло так много времени с тех пор, как мужчина прикасался ко мне в интимном плане, что я уже и забыла, как сильно мне всегда хотелось насладиться бурной близостью.

Возможно, я слишком долго жила в уединении.

— Сладкая, как мёд, — тихо произнёс он.

Должна ли я ответить на это? Я, однозначно, знала, что этого не произойдёт. Вместо этого я нервно рассмеялась, жалея, что не могу найти в себе смелости наблюдать за всем, что Франсуа делает. Я была бы слишком смущена, хотя это уже происходило. Чувствовала, что он наблюдает за мной, изучает мою реакцию, и мне было невыносимо посмотреть ему в глаза.

Он впился пальцами во внутреннюю поверхность моих бёдер, прижимая меня к себе, как будто я была маленьким существом, которое, как он знал, в конце концов попытается убежать. Почему я уже изначально знала, что это будет невозможно, потому что он выследит меня хотя бы для того, чтобы спрятать собственность, которую он только что приобрёл?

Я подавила смешок, а затем и стон, осознавая, что теряю контроль не только над своим телом, но и над своими умственными способностями.

— Я мог бы наслаждаться тобой часами. — Его слова были искренними, произнесёнными без эмоций, и я не сомневался, что они правдивы.