– Кто видел или слышал что-то необычное? – произнёс он, не поднимая головы. Его голос прозвучал ровно, но каждая его интонация заставляла сердца биться быстрее.

Никто не ответил. Работники кухни стояли молча, опустив глаза, словно их молчание могло спрятать их мысли. Дюрок отложил блокнот и медленно посмотрел на повариху, стоявшую ближе всех. Она нервно теребила край своего фартука, её руки слегка дрожали.

– Вы, – обратился он к ней. – Начнём с вас. Что происходило вчера вечером?

Повариха замялась, её взгляд метался между лицами коллег, будто она искала у них поддержки. Глубоко вдохнув, она шагнула вперёд.

– Я… я ставила вариться бульон, – начала она тихо, но слова прозвучали чётко. – Вечером, как обычно. Нарезала овощи, добавила всё в котёл. Накрыла крышкой и оставила вариться.

– Вы возвращались к котлу? – уточнил Дюрок, слегка склонив голову.

– Да, – ответила она, её руки сжались на фартуке. – Позже я вернулась, чтобы добавить заправку. Суп кипел, крышка была закрыта, всё выглядело, как всегда.

– Вы не заметили ничего странного? – спросил Дюрок, его взгляд был пронзительным.

– Нет, – повариха качнула головой, её голос стал тише. – Всё было нормально. А утром… – она замолчала, её голос сорвался.

– Утром вы нашли тело, – мягко сказал Дюрок, заканчивая за неё.

Она кивнула, прикрывая лицо руками, будто пыталась отгородиться от воспоминаний. На мгновение наступила гнетущая тишина, нарушаемая лишь тиканием настенных часов. Пьер, стоявший у двери, тихо вздохнул, но ничего не сказал.

Инспектор медленно перевёл взгляд на остальных работников.

– Никто из вас не видел, чтобы кто-то заходил на кухню после того, как котёл был закрыт? – спросил он, его голос звучал жёстче.

Ответом ему было лишь молчание. Работники переглянулись, но никто не проронил ни слова. Казалось, каждый из них боялся произнести что-то, что могло бы сделать его виновным.

– Никто? – повторил Дюрок, его голос наполнился сталью.

Повариха лишь покачала головой, её лицо выражало искреннее смятение. Но напряжение в воздухе становилось всё более ощутимым.

Дюрок перевёл взгляд на помощника управляющего, Анри. Его лицо было спокойным. Он стоял чуть в стороне, избегая лишнего внимания.

– Анри, – обратился к нему инспектор. – У вас есть что добавить?

Анри слегка вздрогнул, его руки нервно скользнули по лацканам пиджака.

– В морозильной камере был шум, – наконец сказал он, его голос был тихим и напряжённым.

– Шум? – переспросил Дюрок, его глаза сузились.

– Да, – подтвердил Анри. – Это было накануне… когда погиб Антуан. Я услышал звук, как будто что-то упало.

– Вы проверили? – спросил инспектор, его голос стал ещё холоднее.

Анри замялся, его взгляд метался из стороны в сторону.

– Нет, – ответил он, тяжело сглотнув. – Я подумал, что это просто… коробка или ящик. Не придал значения.

– Вы слышали шум в морозильной камере, где позже нашли тело, и ничего не предприняли? – уточнил Дюрок, его тон был жёстким, словно он ставил последнюю точку в приговоре.

Анри отвёл взгляд, его лицо побледнело. На мгновение в комнате воцарилась звенящая тишина.

– Я не думал… – начал он, но голос дрогнул, и он замолчал.

– Вы могли спасти его, – резко сказал Дюрок.

Анри опустил голову, его руки сжались в кулаки. Остальные работники молчали, их лица окаменели, а глаза смотрели куда угодно, только не на инспектора.

Дюрок глубоко вдохнул, затем шагнул назад и достал блокнот. Его движения были размеренными, почти машинальными. Сделав несколько записей, он закрыл его и снова обвёл всех взглядом.

– Вы все здесь что-то знаете, – произнёс он тихо, но его слова прозвучали угрожающе. – Если кто-то что-то скрывает, это вскроется. Лучше скажите это сейчас.

Никто не отозвался. Работники кухни стояли молча, но их лица говорили о том, что каждое слово инспектора попадало в цель. Они боялись – не только инспектора, но и того, что могло произойти дальше.

Дюрок долго смотрел на них, затем медленно кивнул и убрал блокнот в карман пальто.

– Хорошо, – произнёс он, его голос стал холодным. – Мы разберёмся. И никто из вас не останется в стороне.

С этими словами он развернулся и вышел из кухни, оставляя работников один на один с их страхами. Тишина, которая воцарилась после его ухода, была пугающей, как и всё, что окружало их в «Ля Вертиж».