— Подожди! Витюш! Пусть на грядки идет! Забыла помидоры полить.

Со смехом я велел воде отправляться поливать овощи. Через пару минут в комнате не осталось и следа от луж.

— Хорошая сила, полезная, — сказала бабка, стоя в дверях.

Она смотрела, как серебристые ручейки ползут в сторону огорода, и не переставала улыбаться. — Какая еще у тебя сила есть?

— Огонь и вода точно, — подумав, ответил я. — Еще была одна душа, но ее силу я не знаю, может быть, у нее не было магии.

Я перекатывал кусок оникса в ладонях и думал о том, что будет, когда я соберу все стихии и варианты способностей. Стану ли я всемогущим или просто буду очень сильным?

И этот вопрос сильно меня всполошил. Я снова вернулся к мысли о душах и важности их количества.

— Что-то ветер сегодня сильный, — вздохнула бабка, глядя в вечерние сумерки. — Как бы урагана ни было.

Поднявшись, я встал рядом с ней и тоже посмотрел на согнутые верхушки деревьев.

— Нет, не будет, — сказал я.

— Откуда ты знаешь? — прищурилась она.

Я не успел ответить, как тело пронзило множество иголок. Вокруг меня взметнулись сухие листья, и я услышал сотни тихих голосов.

Боль вспыхнула, ужалила и тут же исчезла, как налетевший холодный ветер.

— Доброго пути вам, Марьяна Васильевна, — вздохнул я. — Пусть там будет светло.

— Ты о ком, Витюша? — спросила бабка, не глядя на меня.

— Ещё одна душа освобождена. Кажется, теперь у меня есть сила природы.

— Природы? Глянь, тогда мои помидоры, что-то они какие-то вялые.

— Да что ты заладила про свои помидоры! — дёрнул я плечом, прислушался и буркнул. — В порядке они.

— Хорошо, — кивнула она и зашла в дом.

А я остался стоять во дворе, жадно разглядывая каждое дерево и куст. Они говорили, говорили, говорили. Я даже уши попытался заткнуть, но их голоса шли сразу в голову.

— Как же ты, Марьяна, справлялась с этим шепотом, да еще и любила гулять в лесу?! — раздраженно ворчал я.

Что-то мне вдруг расхотелось иметь все способности разом. Я вспомнил Альбутрейна, который раскладывал по дому кристаллы. Они блокировали не только души, но и силу мага.

Думаю, стоит сделать одну такую комнату, где можно будет отдыхать от всей этой магической суеты.

Я бросил последний взгляд на огород и вернулся в дом. Потом взял со стола яшму, и голоса затихли.

— Тяжко? — сочувственно спросила бабка. — Крепись.

Кивнув, я отправился к себе в спальню. Сегодня больше никаких Изнанок, духов и шепота, а только хороший, здоровый сон.

Положив камень у изголовья кровати, я забрался под одеяло. И только моя голова коснулась подушки, мелькнула запоздалая мысль. Что будет со мной, когда я отпущу отца? Он же сильный маг.

Над этим стоит тоже хорошо подумать. Впрочем, в ближайшее время выполнять волю графа Васильева я не собирался, поэтому сейчас не время волноваться по этому поводу.

Так и уснул, без сновидений и перехода на Изнанку.

Все следующее утро я посвятил тренировке с магией. Сидел с закрытыми глазами, дышал и пытался увидеть потоки стихий. Они мелькали вокруг меня разноцветными всполохами.

В темноте под веками я наблюдал, как тревожно колыхались оранжевые языки над печью, как зеленоватая дымка поднималась над задним двором и как дрожало голубое свечение в колодце.

Это все было столь нестерпимо прекрасным, что мне не хотелось открывать глаза.

Постепенно я начал ощущать горячее дыхание Изнанки с ее алым туманом. Черные деревья молча поднимались над моей головой, тянули ко мне ветви, но не пугали, став почти родными.

А еще в углу я заметил фигуру Вениамина. Он молчал, но я чувствовал, как он одобрительно улыбается.

Значит, я все делаю правильно.

В конце медитации я постарался призвать силу огня и воды. Сидел, раскрыв ладони, и взывал к стихиям. Сначала к одной, потом у другой.

Они отозвались не сразу, а лишь пощипывали кожу. И только через минут десять, когда начали затекать руки, появились первые искры огненной магии.

Воодушевленный этой победой, я пробовал снова и снова, пока на ладони не заплясали бодрые огонечки. Пламя не обжигало, а приятно грело, игриво растекаясь по пальцам.