— Это точно какой-то отвлекающий маневр, — оскалился Вольт.

Звери рвались на волю. Они приближались и вратам.

Парни на стене открыли огонь.

Грохот пулеметных очередей прорезал шум и пыль.

Свинцовый град посеял хаос среди мастодонтов. Один упал, затрубив в последний раз. Другой не сумел затормозить, споткнулся и ухнул вперед.

Звериная паника стала сильнее.

Они неслись вперед, прокладывая путь к свободе.

А пулеметчики продолжали стрелять.

Без связи Змей не мог запретим им.

— Да какого черта! — кричал Вольт. — Их туши перекроют улицу! Как мы товар вывозить будем? Пусть бегут, кому они нужны?!

— Не беспокойся, — сказал Монах. — Уже не палят. Панда приказал. Хорошо хоть один из нас остался на стене.

При этих словах он глянул на Змея, совершенно отчетливо упрекая его в халатности.

Но кудрявого вожака его взгляды не тревожили.

Он смотрел вверх, на разводы перистых облаков.

И в его глазах разгорался ужас.

Саблезубый, Падальщик, Монах, Клык и Вольт тоже подняли взгляды, а еще они кое-что услышали. Нарастающий гул. Мощный, свирепый и монотонный.

Воздух дрожал, мир замер в ожидании.

Правда, ничего хорошего ожидать не приходилось.

Оставляя за собой конденсационные следы, к ним летели ракеты класса «земля-земля».

Кармилла решила продолжить огневую поддержку.

Глава 11

Возмездие

Мотопьянь ехал вперед.

— Вы слышите меня?! — орал он в микрофон. — Эта шмара перебила моих ребят и захватила Волот! Эй, прием?!

Тактический бронешлем он надевать не стал. Не такой дурак. Понял, что по нему вампирша сможет навести орудия курохода, так что нацепил обычный.

Мотор ревел, и Мотопьянь подскакивал на кочках.

А вместо ответа от товарищей в его уши орал металл.

Отличный способ засорить эфир, если не хочешь включать глушилки. А глушилки она включать действительно не хочет, хотя они остались на Волоте, ведь тогда по шлемам не получится сделать наводку.

— Вот сука…

Эта мысль ударила по башке так резко, что бывалый мотоциклист едва справился с управлением. Переднее колесо вильнуло, он чуть не врезался в корягу.

Кармилла перебила его ребят! Наверняка, вся его банда сейчас валяется в крови, а эта пиявка досасывает остатки.

Но вместе со злостью пришло странное воодушевление. Ведь теперь он — единственная надежда на успех операции. Нужно только успеть в поселение тойгеров быстрее, чем туда доберется шагоход. Он станет героем, про него будут говорить, его будут восхвалять за кружкой пива!

Мотопьянь поддал газу, насколько позволяла дорога.

Собственно, хреново она позволяла. Надо бы срезать, найти тропку, которая приведет его к цели быстрее.

Выбрав направление и заметив просвет среди зарослей, Мотопьянь направил железного коня туда.

По шлему начали хлестать ветви.

В наушниках орал музон, но сейчас он только злил. Так что байкер отключил связь.

Ехать пришлось дольше, чем он ожидал.

Влажный тропический воздух обволакивал все вокруг, как невидимое одеяло. Старое и мокрое одеяло. Атмосферу насыщали запахи гниющего дерева, свежей зелени и скрытой опасности. Гигантские деревья тянули ветви ввысь и в стороны. Солнечные лучи с трудом пробивались сквозь густую листву. Папоротники, выросшие до невероятных размеров, окружали байкера зелеными стражами.

Спирт в кровь потихоньку брал свое, но пока Мтопьянь еще соображал.

Или думал, что соображает.

Водил он в нетрезвом виде всегда. Сколько себя помнит.

Еще даже вольником не стал, а уже с бутылкой не расставался, как и со стальным конем.

Давным-давно, в прошлой жизни, он был полицейским. Такое браткам не расскажешь, нет. Для всех он на СТОшке работал.

Тогда еще пивное брюшко у него не отросло, но уже наметилось. Врубив мигалку, он гнал на служебном мотоцикле и останавливал таких же подвыпивших ребят. Пить за рулем нехорошо, то ли дело на байке!

Вот, значит, остановит такого нарушителя и велит:

— Дохните в трубочку… Так-с, выпивали?

— Товарищ сержант, да вы же сами в говно!

— Разговорчики! Штраф давай, и разойдемся без протокола!

Короче, начальству его подход к делу не понравился. Поперли его со службы.

Жену с дитем бросил да свалил куда подальше. Переехал в Лиходар.

С горюшка бухал с одним вольником в баре. Резались в карты. Продул, решил, что тот жульничал. Захотел восстановить справедливость и угнал его байк. Служебный-то отняли, а душа просила скорости!