Жители не выходили по другой причине — они попросту боялись. Боялись этого неожиданно появившегося демона, на которого было страшно смотреть. Все верно — меня прозвали демоном.

В глазах местных жителей читался неприкрытый страх. Их желание держаться подальше от такого, как я, было вполне понятным — люди боялись, что «проклятие» может перекинуться на них. Народ здесь всегда был очень суеверным.

Они плюют через плечо и стучат по дереву, чтобы не сглазить. Молятся богам утром и вечером, прося о благополучии. Такие «риски», как встреча со мной, им ни к чему. Что ж… наверное, это разумное решение — я бы, пожалуй, поступил так же на их месте.

Впрочем, как говорится, нельзя грести всех людей под одну гребёнку. Хоть большинство поступило бы именно так, всегда найдутся исключения. Некоторые люди оказываются сильнее, смелее и благороднее, чем я.

Варган с семьей — женой и детьми — пришли проводить меня. Им было безразлично, как я выгляжу. Для них я тоже в какой-то степени стал семьёй. Поэтому я улыбнулся, несмотря на грусть на душе.

— Вы пришли? Спасибо.

— Брось ты. Мы рады, что ты вернулся живым.

Мы проговорили минут десять, просто обмениваясь теплыми словами. Варган рассказывал о деревне, о новых правилах и старосте. Я кивал и слушал. Это была настоящая идиллия.

Единственное, что нарушало гармонию момента — это присутствие Искры. Он стоял поодаль, в стороне, обнаженный по пояс, с тренировочным мечом в руке. В его позе читалось явное недовольство, хотя вряд ли его беспокоил мой внешний вид.

По словам отца, после той ночи Искра стал тренироваться в разы усерднее. Видимо, встреча с озверевшим старостой сильно его «взбодрила». Теперь он и сам стремился стать таким же зверем.

Его мышцы приобрели отчетливый рельеф. Глядя на него, я думал, что из Искры получился бы превосходный культиватор — этот путь подошёл бы ему лучше, чем кому-либо другому.

— Так тебя забирают в школу Горыныча? Поздравляю.

Все вокруг светились радостью, кроме Искры. В его взгляде читалась чистая, неприкрытая зависть. Говорят, будто существует зависть белая и чёрная, но правда в том, что зависть бывает только чёрной.

Ведь испытывая зависть, люди мгновенно перечеркивают все свои достижения — какими бы они ни были, большими или малыми. Зависть низводит их до ничтожества, оставляя на душе лишь горечь.

А то, что называют «белой завистью» — это всего лишь восхищение, светлое чувство, когда человек искренне радуется за другого. Не уменьшая при этом собственных успехов, не перечеркивая своих достижений.

Именно это сейчас происходило с Искрой — он завидовал. Ведь это была его мечта — стать учеником школы Горыныча. Я не был бы собой, если бы не попытался сделать хотя бы маленькое доброе дело.

— Виктор Степанович, посмотрите на этого паренька, — я указал рукой на Искру. — Красивый, сильный, целеустремленный, надежный… — я перечислил десяток его лучших качеств.

— И?

— Школе ведь нужны таланты. Может, и его возьмёте? Это была бы идеальная сделка — таких парней, как Искра, один на миллион.

В этот момент самым воодушевленным среди нас был Искра. Жизнь словно вновь вспыхнула в его глазах — настолько сильна была его надежда.

Впрочем, все его мечты разбились об одно твёрдое:

— НЕТ.

Алилукин даже не стал ничего объяснять — просто бросил этот короткий ответ.

— Но почему? Разве школа не заинтересована в талантах?

— Ты совершенно не понимаешь, какое место тебя ждет. Талант? Один на миллион? Сотни таких стоят на коленях у дверей нашей школы, но войти внутрь удается только самым одаренным даже среди них.

Алилукин неожиданно разговорился, его будто прорвало. Он говорил много, пожалуй, даже слишком много. Если попытаться уместить его огромную речь в несколько слов, получилось бы что-то вроде:

«Нам нужны лучшие из лучших. Фениксы и Драконы. Наша школа — самая выдающаяся из всех».

Ага… И, видимо, ещё очень скромная.

Впрочем, мне было не так важно. Я попытался помочь — главное, что не бросил друга в беде. Хотя вряд ли он это оценил, судя по его побелевшим от напряжения кулакам. Не знаю, кого он винил — меня, себя или кого-то ещё, но всё это было лишним.

— Не злись, Искра. Перед тобой вся жизнь. Если ты будешь верен своему пути, то непременно добьешься своего…

Я сам удивился, насколько по-взрослому это прозвучало. Такие слова не часто услышишь от ребенка — этому удивились и Варган, и Виктор.

Впрочем, мне было все равно. Я как никто другой знал: если выбрать свой путь и следовать ему, то успеха добьешься независимо от таланта, умений и числа конкурентов. Главное — перестать сомневаться и просто идти вперёд.

— ДА!

Эти слова подбодрили его. Он закричал, едва сдерживая слёзы. Стало очевидно, что он осознал: сдался слишком рано.