– Мейсон, что это значит? Что ты хочешь этим сказать? Хоть объясни мне, что…

– Я влюбляюсь в тебя! – выпалил он, поворачиваясь так резко, что я даже вздрогнула; в его глазах сияли ярость и пронзительное отчаяние. – Ты получила все, но если ты не хочешь оставаться здесь, тогда иди и не жди, пока пройдет время. Сделай это сейчас. Потому что такими темпами я дойду до того, что не смогу смотреть, как ты уходишь, и тогда будет слишком поздно, – прорычал он. – Тогда я не смогу этого вынести… ты не сможешь уйти.

Я смотрела на Мейсона, и он стиснул зубы. Потом повернулся и унес с собой всю свою ярость, оставив меня с мятущимся сердцем, ошеломленную и шокированную этими словами.

Осознав смысл услышанного, я вышла из ступора – побежала за ним и крепко обняла. Мои руки обхватили его широкую грудь, и прекрасный колосс остановился. Я чувствовала биение его ворчливого сердца, но и радость от слияния с моим.

Я крепко стиснула его руками, потому что больше не боялась это делать.

– Я никогда не хотела получить все. Я всегда хотела только тебя.

Мы молодые, упрямые и неспособные справляться со своими чувствами. Мы не умели спокойно с ними жить. И все же хотели друг друга.

– Найти себя среди похожих людей – сложно. Но найти себя в самом непохожем на тебя человеке – это невероятно.

Я закрыла глаза и попыталась собраться с духом и выразить словами мир, который он сотворил во мне.

– Когда я впервые увидела тебя, ты напомнил мне о доме, – сказала я. – Хотела бы я сказать тебе, почему, но сама не знаю. Ты напомнил мне о том, чего мне не хватало больше всего на свете. И с того момента я больше не могла от тебя отгородиться. – Своим голосом я ласкала его сердце, я не хотела снова убегать. – Я влюблялась в тебя, – прошептала я, – медленно, но неумолимо, забыв про другие чувства. Я никуда не уйду, Мейсон…

Я стояла, прижавшись к его спине, вбирая в себя тепло его тела. Было непонятно, удалось ли мне рассказать, насколько я к нему привязана, но через бесконечно долгую минуту Мейсон обернулся.

Я посмотрела на него у подножия лестницы, и мне показалось, будто я снова влюбилась. Эмоции взяли надо мной верх, и я закрыла глаза, давая почувствовать ему свою уязвимость.

– Ты научишься быть терпеливым? – спросила я. – Будешь мне доверять? Мне всегда будет нужно личное пространство и время. Когда я захочу побыть одна, ты поймешь меня и останешься рядом?

Мейсон смотрел на меня очень внимательно, будто хотел запечатлеть в памяти черты моего лица.

Он мог бы сказать «да», прошептать так же, как это делал его взгляд. Он мог бы ответить: «Всегда и во всем». Однако он решил меня поцеловать.

Он сделал это потому, что, даже если мы никогда не умели обращаться со словами, теперь мы жили друг в друге.

И пусть в мире больше не было родного мне сердца, сердцебиение, которое объединяло нас с Мейсоном, звучало гармоничной музыкой – яркой, как огонь, нежной, как снег, только нашей и ничьей больше.

Я обняла Мейсона, позволяя ему поднять меня на руки. Обвила его ногами, давая понять, что всецело и полностью принадлежу ему. Мейсон прижал меня к себе так крепко, что я не могла дышать, и я знала, что он тоже принадлежит мне без остатка.

Я теряла голову от его губ, его аромата, от взрывной страсти, которая воспламеняла нас каждый раз, когда мы были вместе. Мне хотелось продолжать проникать в его мысли, гореть в его груди, лепить его душу, создавая шедевр. Я хотела, чтобы он больше никогда меня не отпускал, потому что единственное, чего я хотела, это войти в его сердце.

– Я хочу остаться с тобой, – шептала я, словно молитву. – Больше не отпускай меня. Не отпускай меня, Мейсон!

Я почувствовала, как часто забилось его сердце, когда он наклонился, чтобы снова поцеловать меня. Жгучий поцелуй опалил меня, как пламя, и я сжала ноги, чувствуя, как его пах вжимается в мои бедра.

Я едва дышала под его прикосновениями, но в следующий момент его футболка упала на пол – я сняла ее, не заметив как. Я ласково провела руками по его горячей груди, обвилась вокруг нее всем своим существом, едва замечая, что мы поднимаемся по лестнице. Прежде чем я успела это осознать, мы дошли до его комнаты, и моя футболка слетела на пол.

Я дрожала, дыша в унисон с ним. Мейсон мягко прикусил мою нижнюю губу, усиливая ощущения, сотрясавшие мою душу. Он целовал и сосал ее, пока его пальцы нащупывали и расстегивали застежку бюстгальтера.

Меня охватило смятение. Надо сказать ему, чтобы он не торопился, выбрал темп помедленнее, потому что руки и ноги меня не слушались, в горле пульсировало, тело бросало то в жар, то в холод. Но я не могла. Я хотела прикоснуться к нему, пьянеть от его дыхания, дрожать в его объятиях.

Хотела по-настоящему почувствовать его.