— Диверсанты, Гард?! — крикнул я со стены.

— Они самые! Под рабов маскировались, а руки все в мозолях от оружия! — хохотнул тот, выдергивая копье из груди мертвеца.

— Надо побыстрее заводить народ! Противник совсем рядом! — крикнула Гириэль, приложив ладонь козырьком ко лбу.

Парни заторопились, пропуская беженцев внутрь. Ворота закрыли, когда уже отряды кавалерии были совсем рядом.

— Вот суки, что творят! — процедил Тордон, наблюдая конников, что нагоняют не успевших прибежать к замку беженцев.

С посвистами и улюлюканьем они убивали безоружных, топтали их конями или расстреливали из лука.

Вскоре показалось и все войско. Пехотинцы, а за ними лучники шли ровными колоннами. В арьергарде двигался обоз с телегами, гружеными частями каких-то конструкций.

— Катапульты, — процедила Гириэль, заметив мой удивленный взгляд. — Подготовились они хорошо. Смотри их сколько.

— Да-а, убивать не переубивать, — протянул Гард недовольно. — Даже перекусить времени не будет, — посетовал он, вызвав у нас улыбки.

Войско остановилось, не перестраиваясь из походных колонн. От него отделилось несколько всадников. Один из них нес флаг объединения Вольные земли.

Всадники степенно и гордо подъехали к воротам. Один из них, закованный в стальной доспех, весь напыщенный и с усиками начал свою речь: — Защитники замка! Ульрих дер Клаузевиц доверенный военачальник объединенной армии Вольных земель требует от вас сдачи замка! За добровольную сдачу он обещает сохранить ваши жизни! В противном случае вас всех казнят! Каков будет ответ?!

— Давай, Эридан, скажи ему чего-нибудь, — толкнула меня в бок Гириэль.

Я пожал плечами и выглянул сильнее, свешиваясь со стены: — Передай Ульриху, что мы его угроз не боимся. Пусть он идет в жопу, и ваше войско идет в жопу, и ты иди в жопу! Запомнил?!

— Посмотрим, как ты это повторишь, в лицо! — заорал он в гневе и пришпорил коня, возвращаясь к войску.

Вскоре армия начала перестроение, готовясь к штурму. Пехота надевала доспехи, лучники готовили стрелы, обслуга собирала катапульты.

Ульрих дер Клаузевиц сидел на своем походном стульчике, пил вино, после утомительного перехода и наблюдал крепость, что возвышалась впереди.

— Не могли ушастые идиоты построить такую монументальную мощь! — воскликнул он, покосившись на художника.

Их великий поход против ушастых уродцев, что по недогляду предков до сих пор топчут отличные земли, сопровождали поэты, музыканты и художники. Вся эта братия должна была засвидетельствовать великий подвиг объединенного войска Вольных земель. Подвиг Ульриха тоже не должен быть забыт, ведь именно он вел эту победоносную армию, потому дер Клаузевиц частенько заставлял рисовать его рядом с живописными объектами, надеясь украсить своими портретами стены особняка. Для потомков, разумеется.

— Согласен с вами, милорд, — поддакнул художник, уже делающий наброски армии на фоне монументальной крепости. — Ушастые недоумки могут создавать только то, что некогда создавали их предки. Ничего нового они не придумали, даром что живут столетиями.

— Верно, верно, — покивал Ульрих, наблюдая как возвращаются гонцы. — Ну что, они готовы сдаться?

— Нет, граф! Эти ублюдки послали нас в задницу! — прорычал посыльный, спрыгивая с коня. — Я лично отрежу язык их командиру, который посмел так с нами разговаривать!

— Командиру? — Ульрих удивился.

— Да! В крепости помимо эльфиек есть и человеческие воины, причем их большинство! — принялся рассказывать сын графа дер Вигена. Его отец Норберт, отправил младшего добывать воинскую славу и договорился с Ульрихом, чтобы тот за ним присмотрел.

— Тогда начинаем штурм, — дер Клаузевиц широко улыбнулся. — Посмотрим, сколько это произведение искусства продержится против наших катапульт.

К полудню все было готово. Метательные машины собраны и настроены. Снаряды для них подготовлены. Остальное войско уже разбило лагерь позади. ожидая обстрел.

Ульрих лично проехал вдоль рядов, инспектируя каждый расчет метательной машины.

Затем он заехал на пригорок, полюбовался еще раз замком, посмотрел на солнце и махнул рукой: — Открыть огонь!

— Открыть огонь! Открыть огонь! — посыпались дублирующие команды.

Машины натужно заскрипели ремнями, взводя ложки, загруженные каменными снарядами, а потом по команде выбили клинья.

Первые гладкие каменюки со свистом полетели в стены Врандла. Ульрих ликовал, провожая взглядом снаряды и тут вдруг он зацепился за что-то. Что-то, чего он не должен видеть сейчас.