Нежной тоской в сердце саднил образ Жени. Как бы ему сейчас хотелось встретиться с ней, спросить, как она чувствует эту весну? Что она думает о ней? Посмотреть в её глаза, когда она будет смотреть на солнце, как светило отразится в её глазах. Бог ты мой, – подумал Ким, – ведь он никогда не видел Женю при свете солнца. Того света – по-настоящему яркого, лучезарного. Может быть, позвонить ей? Они не виделись почти месяц.

Ким набрал знакомый номер, в котором каждая цифра была словно выжжена в памяти. Сердце стало усиленно качать кровь, во рту мгновенно пересохло. Первый гудок прозвучал неуверенно, прерывисто, словно невидимая связь впервые протягивалась от одного абонента к другому. Второй гудок прозвучал громче и увереннее.

Не возьмёт, – с горечью констатировал Ким, и в эту секунду из телефона раздалось тихое: «Алло?»

– Алло? Женя? Как ты?

– Всё хорошо… А ты?

Волнуясь, Ким стал ходить по комнате и тереть ладонью лоб.

– Я – отлично. Вот, решил тебе позвонить, узнать, как ты там, что нового. Я подумал… погода сегодня классная, видела? Тепло стало, солнце светит…

– Ага. И птички поют, – вставила девушка.

– Да, и птички…

– Ты хотел встретиться? – перебила его Женя.

– Да.

– Хорошо, давай, – просто согласилась она.

Они договорились встретиться через два часа, и когда девушка отключилась, Ким счастливо рассмеялся. Может быть, она тоже соскучилась по нему? Может быть, тоже хочет посмотреть, как солнечный свет отражается в его глазах?

Перед встречей с ней он забежал в цветочный магазин, купил её любимые хризантемы. Уже стоял возле ее дома, как ему вздумалось рассмотреть цветы. К своему ужасу вдруг заметил в сердцевинах нежно-белых бутонов маленькие коричневые червоточинки. Ужаснулся, заметался в поисках мусорного бака, чтобы избавиться от гнилого букета. Вздрогнул от знакомого голоса за спиной.

– Что ты делаешь?

Обернулся. Женя стояла возле подъезда в лёгонькой курточке, кроссовках и со своим любимым жёлтым страшилищем. Волосы небрежно лежали на плечах, она смешливо щурилась, улыбалась.

Ким растерянно посмотрел на букет в своих руках, не зная, что с ним делать.

– Подсунули гнилой букет, – проворчал он.

Женя подошла, по-хозяйски забрала цветы и стала их рассматривать.

– Всё нормально. У цветов такое бывает, они ведь тоже живые! – Она рассмеялась открыто и весело, глядя на Кима с тем же прищуром. Он невольно залюбовался, он не знал, что она так щурится на солнце.

Она пошла домой, чтобы поставить букет в воду, и вернулась через пять минут.

И пока её не было, он прожил целую жизнь. Его захлестнули краски, цвета, волны. Он смотрел на бесчисленных прохожих, на соседние здания, на вывески: «магазин», «кафе», «мастерская сапожника», и всё это казалось ему живым, движущимся. Он удивлялся тому, что раньше не замечал динамики окружающего мира. Раньше всё казалось статичным, громоздким, неповоротливым, давящим на голову, а, оказывается, все вокруг танцует. Конечно, каждый объект в своём ритме, но ведь танцует! Ким задрал голову и посмотрел на облака, и те танцевали. Впервые он осознал, что ничто не останавливается ни на секунду, и это осознание оглушило его. Он забылся. Потерял чувство времени. Не существовало ни прошлого, ни будущего, было только движущееся настоящее, в котором главное чувство – это сладкое, ничуть не томительное ожидание того, что сейчас с девятого этажа спустится любимая девушка, выйдет из парадной и несколько часов будет рядом с ним. Неважно, что будет потом. Важно, что он был уверен – она скоро выйдет. И для этого ему не обязательно смотреть на парадную, не обязательно волноваться, можно просто глядеть на всё, что окружает.

– Чем займёмся? – Услышал он голос Жени.

Ким обернулся и нахмурился. За вышедшей из парадной девушкой маячил призрак Оксаны.

О, погулять решила, свои прозрачные ножки размять! – с неприязнью подумал Ким, глядя на "присоску". Перевёл взгляд на Женю, пожал плечами и сказал:

– Можем прогуляться, а потом зайти в кафе.

Солнце светило жизнерадостно и весело, по трассе неслись автомобили, обдавая весёлой грязью зазевавшихся пешеходов. Возле метро стояла пестрящая стена самокатов, и Ким предложил Жене прокатиться на них. Они неслись по городу, как подростки. В какой-то момент Ким повернул голову, чтобы посмотреть, где призрак. Но его не было, и снова он появился, только когда они, проехав две станции, оставили самокаты и двинулись пешком по улице.

Женя рассказывала об учёбе, об одногруппниках, а Ким улыбался, слушая её. В какой-то момент он остановился, притянул её к себе и обнял. Девушка в его руках притихла, по-кошачьи ткнувшись лбом в его грудь. Он наклонился и осторожно поцеловал её в макушку, и в этом поцелуе не было попытки соблазнить, не было попытки выпросить любовь, не было жадности, наглости, страсти, а только робкая нежность. Женя подняла голову и удивлённо взглянула ему в глаза. "Я люблю тебя", – сказал его взгляд, и она поверила.

Женя сама предложила ему пойти в одну из тех гостиниц, которые впускают в свои прохладные, полусумрачные комнаты на пару часов. И там они отдались всепоглощающей страсти и друг другу без остатка.

Все испортил Ким, когда они вышли из гостиницы и решили где-нибудь поесть. Они пришли в пиццерию голодные, ошалелые от пережитых любовных игр, и, прикончив пиццу, сидели и пили мятный чай. Женя поделилась новостью о том, что собирается сдавать на права. Киму эта идея сразу не понравилась. Он подумал, что Женина смерть, возможно, притаилась на дороге в каком-нибудь автомобиле, и без обиняков сказал: