— Пожалуй, — сказал Мэтт, — я все же лучше пойду займусь бумагами.

— Это обязательно? — поспешно спросил Грег. — Я не хочу тебя прогонять, старик.

— Знаю. Но работа есть работа. — Он двинулся к кабинету.

Конча властно вытянула руку.

— Нет, — негромко произнесла она.

— Но, дорогая, — запротестовал Грег, — если у Дункана дела, мы не вправе его задерживать. Разумеется, его общество нам приятно, но если долг зовет…

— В последнее время он работал слишком много. Пусть останется.

— Работал? Здесь?

— Да. Мистер Харриган взял меня на работу в качестве помощника. Я пытался рассказать тебе в субботу, но, кажется, ты был не в настроении слушать.

— О да. Ужасно болела голова, — объяснил Грег Конче. — Мигрень. Иногда бывает. То есть, — подытожил он, внимательно глядя на Мэтта, — ты работал здесь в воскресенье?

— Да.

— И ты… можно сказать, в гуще событий?

В его голосе послышался намек, который Мэтту не понравился, но он предпочел не обратить внимания.

— О да. А ты не слышал? Сегодня лейтенант подписал ордер на мой арест.

— Господи помилуй. — Рэндал явно разрывался между ужасом и восторгом. — Но в таком случае, старик… почему ты еще здесь? Почему ты не попытался…

— Мистер Дункан шутит, — холодно заметила Конча. — Он считает, что подобные шутки идут к его шраму.

— Тьфу ты. Я решил, что ты серьезно. Мог бы и догадаться. Но, господи, подумать только — ты был здесь, когда… А я торчал на садовой вечеринке у миссис Аптон, развлекался и даже представить не мог…

— Послушай, — перебила Конча. — Да, я знаю, что леди не начинает речь таким образом, но прямота мистера Дункана испортила мои монастырские манеры. Послушай, Грег. Я во второй раз спрашиваю: зачем ты приехал? Ты бросил свою любимую контору не для того, чтобы выразить соболезнования, посмотреть в мои прекрасные глаза и рассказать про вечеринку у миссис Аптон. Зачем ты приехал?

— Я как раз надеялся объяснить, — сдержанно произнес Грегори, — когда Дункан займется бумагами.

— Он не займется бумагами. Теперь ты скажешь?

— Я лучше… — начал Мэтт.

— Нет! Итак, Грегори?

— Ну хорошо. Я приехал, Конча, чтобы попросить тебя назначить день нашей свадьбы.

Конча рассмеялась.

— Да перестань! Разве так подобает? Разве человек из рода Рэндалов станет назначать день свадьбы, когда покойника еще даже не похоронили? Расчетливость, Гораций? Сомневаюсь, что на брачный стол пойдет пирог поминный.

— Я не понимаю, Конча. Я вижу лишь, что сейчас ты одна-одинешенька в мире…

— И у меня никого нет, кроме дяди, тети и брата…

— Тебе нужен мужчина, на которого ты сможешь опереться. Я прошу об этой чести, дорогая моя, чтобы защищать тебя.

— Какая прелесть!

— Зачем ты надо мной издеваешься? Я предлагаю тебе крышу над головой, уют, безопасность, а ты… ты стоишь здесь и смеешься мне в лицо! Да-да, и в процессе улыбаешься моему приятелю. Так нельзя, дорогая.

Грегори Рэндал был скучен, напыщен, неостроумен и красив почти до отвращения, но Мэтт всерьез растрогался. Эта странная девочка действительно его мучила, и Мэтт не испытывал никакого удовольствия, наблюдая за происходящим.

— Послушайте, Конча… — попытался он вмешаться.

— Не лезь, Дункан, — огрызнулся Грег. — И вообще, хотел бы я знать, чем ты тут занимаешься. Корпишь над бумагами, как же. Очень правдоподобно!

В ту секунду могло случиться что угодно. В воздухе повисло незначительное, но тем не менее угрожающее напряжение. Под яростным взглядом Грегори Мэтт на всякий случай сжал и разжал правый кулак.

Но тут раздалось громоподобное: “Кого я вижу!”, и на лужайке появился Р. Джозеф Харриган.

— Грегори! — возопил он. — Рад видеть тебя, мой мальчик!

Грегори с заметным усилием совладал с собой.

— Добрый вечер, сэр. Папа просил передать свои соболезнования.

— Спасибо ему большое. Очень хорошо, что ты приехал.

— Какой ужас, я просто выразить не в силах…

— Давай не будем об этом, мой мальчик.

— Жаль, что меня здесь не было. Глупо, конечно, но я все время думаю, что если бы я был здесь, а не на вечеринке у миссис Аптон…

— Ерунда. Ерунда, Грегори. Что ты мог сделать? Что могли сделать мы с Дунканом? Мы видели этого чертова факира — вон через ту дверь — и ничем не помогли Вулфу. Однако Мэри наверняка предпочтет поговорить о чем-нибудь другом.