— Мы идем за тобой. — Судя по тому, как это прозвучало, потребовалась бы целая армия, чтобы остановить его.

Он пришел за бабушкой и мной, рискуя вступить в открытую конфронтацию с Джокерами и, как следствие, с Бандитами. Прошлой ночью он ничего не сделал, чтобы развеять слухи о нас. После этого он последовал за мной домой, чтобы убедиться, что я в безопасности, извинился за то, что был придурком, а затем поцеловал меня так, словно хотел поглотить. Теперь, когда казалось, что соперничающая банда может нацелиться на меня, он не бросил меня в какой-нибудь захолустной конспиративной квартире, а привез домой к своим родителям.

Я могла бы разобраться в происходящем, но мне все больше и больше казалось, что то, что происходило, между нами, тоже не было для Джейкоба чем-то случайным.

Пот выступил у меня на лбу бисеринками. Я высунула руку из окна и растопырила пальцы, пытаясь направить поток воздуха в кабину вместе с нами. Мне было жарко, и я была возбуждена. Моя драка с охранником взбудоражила мою кровь, и ничто так не возбуждает желание совершить что-то безрассудное, как столкновение со смертью.

Я снова повернулась к Джейкобу. Перед нашим отъездом он сменил свою кожаную одежду, и теперь на нем были темные джинсы и черная футболка, которые облегали его, как вторая кожа. Его куртка «Королей» лежала на заднем сиденье. Я не сомневалась, что он сделает это в ту же секунду, как мы выйдем из машины. Несмотря на то, что я насмехалась над ним по поводу его необходимости всегда носить ее, я была счастлива, что он взял ее с собой. Если бы кто-нибудь, кому было поручено наблюдать за мной, увидел эмблему «Королей», вышитую на обороте, это могло бы заставить их задуматься.

Он сделал какое-то едва заметное движение, и я оглядела его. Его левая рука сжимала верхнюю часть руля, бицепс казался еще больше под чернилами татуировок. Если бы я решила посмотреть на его тату, то в скором времени я бы спросила, что символизирует каждая из его татуировок. Он не походил на человека, который наносит на свое тело какие-либо символы.

Я опустила взгляд. Его правая рука лежала на рычаге переключения передач, между нами, готовая переключиться на пониженную передачу, когда мы подъедем к следующему холму. Минуту или две я фантазировала об этих длинных, ловких пальцах, прежде чем снова переключить внимание на его лицо. Солнцезащитные очки, которые он носил, имели классическую форму, а с зачесанными назад волосами он выглядел так, словно мог бы быть более светлым бородатым братом Джеймса Дина.

— Наслаждаешься видом? — протянул он. Он почувствовал, что я наблюдаю за ним.

— Да, — сказала я, ничуть не смущаясь.

Он взглянул на меня. Я на секунду уставилась в его темные очки, а затем снова оглядела его, о, так медленно, что он никак не мог не заметить моего интереса.

Он снова повернулся к дороге.

— После ситуации в коридоре тебе нужно будет сказать это.

Ах, да, в коридоре, когда я толкнула его, а затем отозвала его разрешение прикасаться ко мне, когда он захочет. Должно быть, именно поэтому он остановил себя, прежде чем поцеловать меня прошлой ночью. Черт бы побрал мой характер.

— Я хочу, чтобы ты меня потрогал, Джейкоб.

Я узнала, что мужчинам нравится, когда ты произносишь их имя любым способом, который может иметь отношение к сексу. Джейкоб ничем не отличался. Его челюсть сжалась. Он крепче сжал руль. Рука, лежавшая на ручке переключения передач, переместилась к его промежности, и он поправил образовавшуюся там выпуклость. Меня пронзил трепет, когда я увидела, что произвела на него такое сильное впечатление.

— Расстегни свои джинсы, — сказал он.

Я колебалась полсекунды. Я решила, что сделаю ему предложение, и он остановится в каком-нибудь укромном месте, чтобы мы могли пошалить на заднем сиденье. Он что, хотел трахнуть меня за рулем? Я огляделась. Больше никого на шоссе с нами не было. Я подвинулась бедрами вперед на сиденье, расстегнула пуговицу, а затем и ширинку.

Он протянул руку и запустил пальцы под верхнюю резинку моего нижнего белья. Джинсы были тесными, и ему пришлось просунуть руку вниз, чтобы дотянуться до нужного мне места. Я услышала треск и поняла, что шов вот-вот лопнет, но мне было наплевать. Если бы не вполне реальная угроза разбить машину, я, возможно, забралась бы на него сверху.

Он искал мой клитор с той же целеустремленной интенсивностью, которую всегда демонстрировал, но вместо того, чтобы остановиться на этом, он протиснулся мимо, просунул руку под него и скользнул одним длинным толстым пальцем прямо внутрь меня. Я уже была мокрой, была с тех пор, как увидела, как он маячит у бабушкиной двери, угроза насилия исходила от него, как почти видимые миазмы угрозы. Его ладонь потерла мой клитор, когда он скользнул глубже в меня, и разряд электричества пронзил мое тело. Прежде чем я успела перевести дыхание, он начал двигаться, поглаживая своей рукой взад и вперед, засовывая палец внутрь и наружу.

Я громко застонала и откинул голову на спинку сиденья. Я могла бы умереть сегодня. Бабушка могла пострадать. Если бы Джокеры решили превратить Магнолию в свою крепость, кто знает, сколько людей могло бы попасть под перекрестный огонь? Благодаря сообразительности Джейкоба мы все спаслись, и с тех пор, как я вышла из того здания, я жаждала этого напоминания о том, что я все еще жива, все еще свободна, все еще способна испытывать радость, вожделение и нужду.

— Оседлай меня, — прорычал Джейкоб.

Я схватила его за запястье и удерживала на месте, делая то, что он сказал, мои бедра беспокойно двигались, пока я не нашла наименее болезненный угол для моей больной ноги. Да, вот так. Прямо здесь.

Теснота моих джинсов удерживала его ладонь прижатой к моему клитору. Я двигалась вверх-вниз, груди покачивались в такт движению. Он оторвал взгляд от дороги, и даже сквозь солнечные очки я почувствовала, как он клеймит мое тело своим пристальным взглядом. О да, он был любителем сисек.

Я подняла руку и погладила свою грудь через футболку.