Ее лицо обдало жаром, обжигая щеки и кончики ушей. Он что… да нет, не может быть.

И что, она ему это позволит?

Арджес провел ее рукой чуть ниже своих ребер, и она разорвала зрительный контакт, почувствовав прохладный воздух на своей ладони. Словно кто-то дул на ее пальцы.

– Дыхание, – повторил он, растягивая звуки и так утробно, что у него едва получилось.

Он выдыхал через жабры, поняла она. Его дыхание щекотало ее пальцы и обжигало холодом. Оно не было теплым, как у нее, нет. Ее кожа покрылась мурашками – а может, дело было в его сильных пальцах, осторожно проносящих ее руку вверх по его ребрам, груди, ключицам.

Он задержал ее пальцы у своего горла и опять пробормотал:

– Дыхание.

Она снова его почувствовала. Длинный выдох, пронесшийся по ее ладони, на этот раз теплый. Да, он определенно дышал через жабры – и именно их он медленно распушил. Такие красивые. В сравнении с острым хребтом его хвоста или шипами на спине они казались нежными. В воде они походили на шелк, но даже на воздухе они частично распускались вокруг него.

Капли воды затекали в его жабры, а потом катились вниз по мускулистому плечу на ключицу. Мира не сдержалась. Может, было виновато природное любопытство. Может, она просто сошла с ума.

Девушка легонько коснулась жабр на его шее. Осторожно, разумеется. Ей оставалось только догадываться, насколько они были чувствительными. Но стоило ей до них дотронуться, как она с удивлением поняла, какие же они бархатные.

Более длинные жабры словно потянулись к ней в ответ, изгибаясь вокруг пальцев и цепляясь за них. Ундина выгнулся, подаваясь навстречу ее прикосновению, изгибая шею так, словно он был не в силах выдержать этого ощущения. Она было подумала, что сделала ему больно, но тут он застонал.

Ох, какой это был звук – полный отчаяния и чистого желания. Все нервные окончания в ее теле вспыхнули в ответ. Мира и подумать не могла, что можно было так сильно хотеть кого-то, совершенно непохожего на человека. Она едва могла дышать, глядя на то, как этот огромный ундина яростно плещет хвостом, пока она пропускает его жабры сквозь пальцы.

Он был прекрасен. Все эти напряженные мускулы, его рука на ее запястье, отказывавшаяся отпускать, даже когда девушка сжала краешек одной из жабр между двумя пальцами и провела по ней вниз, как по шелковой ленте.

Еще один стон, на этот раз глубокий, утробный. Мира опустила глаза и увидела, что даже жабры на его животе начали трепетать. А ниже, среди чешуек, показалось еще одно странное отверстие, похожее на… на…

Реальность происходящего рухнула ей на голову, словно наковальня. Она сидела и доводила чертового ундину до оргазма, как загипнотизированная. Так сильно ее захватил азарт момента, восхищение и любопытство всем, что она видела и слышала, этими мускулами и красивым мужчиной перед ней, что напрочь забыла, зачем вообще все это затеяла.

Чип-переводчик. Просто прицепи чертов чип за его чертово ухо и прекрати трогать его так, словно пытаешься ему подрочить!

Ругая себя на чем свет стоит за забывчивость, пусть даже недолгую, она достала чип из кармана свободной рукой и потянулась к его голове.

Тут Арджес открыл глаза, глядя на нее с совершенно диким выражением. Словно он почти боялся ее, а может быть, того, что она сделает с ним дальше. Но еще в этих глазах читалось отчаяние, потребность, и он явно надеялся, что она сможет ее удовлетворить.

Ах, будь это в другое время. В другом месте. Может, она бы и сдалась на милость запретного любопытства в собственной голове.

– Извини, – прошептала она, охрипнув от ответного желания. – Надеюсь, ты сможешь меня за это простить.

Она нажала на кнопку большим пальцем и прицепила чип ему за ухо. Практически сразу его тело пронзила боль: хвост взмыл из воды, задев ее острыми шипами по руке, и ундина словно превратился в бушующие волны. Где-то там, в этой белой пене находился Арджес, но она не могла разглядеть, где именно. Он бился и вертелся, а потом, плеснув хвостом, исчез. По крайней мере, так она подумала. Вся поверхность воды покрылась морской пеной, так что невозможно было увидеть, где он на самом деле.

Мира быстро убрала ноги из воды на случай, если он решит стащить ее вниз и утопить. И за дело, пожалуй. Если чип не приживется, он мог его убить.

– У вас кровь идет, – констатировал Байт.

– Знаю, – ответила она, зажимая рану рукой. – Думаю, я это немного заслужила.

Боль ослепляла. Арджес метался, стиснув в руках голову, которую разрывало от пронзительного визжащего звука. Он не мог понять, был ли это его собственный визг, крик глубин или вообще праматерь всего океана пришла взять свое.