Мира прокашлялась, задержавшись пальцами на его жабрах с другой стороны, и хрипло спросила:

– Так нормально?

Его рот наполнялся слюной. Очень хотелось повернуть голову и привлечь все остальные органы чувств, чтобы найти, откуда идет этот утонченный запах. Хотелось раздвинуть ее странные хвосты и узнать, устроена ли она так же, как его вид, или иначе. Хотелось, чтобы она снова провела пальцами по его жабрам, как тогда, в той пещере, когда он еще не жил в страхе, что ее кто-то найдет.

Все цвета в его теле ярко вспыхнули, освещая воду вокруг. Ему даже не было стыдно. Он отказывался задумываться над тем, как все его жабры распушились и затрепетали. Никакой внутренний голос не стал перебивать его мысли и напоминать ему, что трепет перед созданием вроде нее был прямым оскорблением всех их богов.

Ничего из этого не имело значения. Были только ее пальцы, скользящие сквозь его волосы, и ее вкус на его языке.

– Полагаю, это значит «да».

Он не доверял своему голосу. Если бы он начал говорить, то ляпнул бы что-нибудь глупое. Например, начал бы умолять разрешить ему узнать больше о ее теле. Увидеть то, что крылось за серебристым костюмом, покрывающим ее с ног до головы. Он хотел знать, что это была за ямка на ее животе, и что находилось между ее раздвоенных хвостов.

Он еще столько хотел узнать о ней.

Вместо этого Арджес издал низкий гул и услышал, как она ахнула. Возможно, из-за звука вода промеж ее бедер отдалась вибрацией. Эту мысль он тоже запомнил, потому что ее вкус вдруг стал сильнее, а она снова прочистила горло.

– Я начну тебя лечить тогда, ладно? – снова спросила Мира, и ее голос казался глубже, чем раньше.

Кивнув, он поднял руки и обнял ее за бедра, притягивая чуть ближе к себе. До тех пор, пока он оставался в этом положении, она могла делать с ним все что угодно.

В течение следующей недели они сменили множество разных пещер. Байт им с этим очень помог. Мира починила его проектор с помощью деталей, найденных в одной из пещер, и теперь дроид мог проецировать карту и показывать им все пещеры поблизости. Ей понадобилось некоторое время, но в конце концов Мира разобралась в старой системе дроида.

Байту ее ковыряния совершенно не нравились. Каждый раз им требовалось несколько долгих часов, прежде чем на стене пещеры наконец-то высвечивалась карта его передвижений. А потом, найдя следующую подходящую пещеру, они плыли туда.

Разумеется, эти места оказались труднодоступными, и их было сложно отыскать. Байт отказывался показывать им ближайшие, постоянно повторяя что-то о разных опасностях.

– Эта тоже не подойдет, – говорил он, пролистывая свою память с очень раздраженным лязгом. – Слишком глубоко. Слишком далеко. Слишком опасно.

Под конец уже даже Мира была готова выкинуть чертову штуковину в воду. Но Арджес оставался невероятно терпелив. Он задавал роботу вопросы, хоть никто из них и не мог до конца понять его. От Миры не укрылось, что дроид начинал ему отвечать. Или, по крайней мере, реагировать так, словно знал, что тот спрашивал. К концу недели они уже бормотали вместе, совсем не посвящая ее в детали о том, куда идти дальше.

Девушка не была дайвером. Не была и ученой, которая возглавляла бы экспедиции или знала бы дно океана, как собственную ладонь. Но это она настроила Байта так, что тот смог показывать им, где был. Так что Мира имела право принимать участие в обсуждении.

Наконец она не выдержала. В четвертой пещере, где была лишь куча камней и полметра сухого пространства, Мира спросила:

– Байт, должны же быть еще какие-то варианты, кроме пещер. – Девушка постучала ногой по земле, глядя сначала на воду, а потом на стену камня, отделявшую их от поверхности. – В старые времена же существовали капсулы для экспедиций, нет?

– Их все уничтожили ундины.

– Быть такого не может. В океан отправили сотни капсул. Должно было сколько-то остаться.

– Ни одной. – Байт переключился на следующую предположительно пригодную для обитания пещеру. Она выглядела еще хуже той, в которой они сейчас стояли. – Вот здесь сможете поднять ноги из воды, но больше места не будет.

– Не думай, будто я не заметила, что пещеры становятся все меньше и меньше, дроид. – Мира положила руки на бедра и просверлила коробку взглядом. – Я так понимаю, у тебя есть какой-то замысел.

– Вовсе нет. – Он сложил маленькие ручки перед собой, словно на животе. – Просто хочу, чтобы вы помнили, что мы очень ограничены в вариантах. Может, мы могли бы вернуться в первую пещеру и начать сначала в том же порядке.

Арджес издал какой-то певучий звук, который Байт явно понял. Ундина плавал в воде ближе обычного. И слишком уж пристально следил за ней, не упуская ее из виду ни на секунду.

Байт затрещал, скрипя шестеренками где-то внутри, а потом вздохнул:

– Я понимаю, что другие ундины помнят о той пещере. Но вы же должны узнавать больше о людях, разве нет? Уверен, на Миру хочет напасть только один. И это легко решается.