В качестве наряда на мероприятие министр выбрала традиционный костюм Сэйки: длинную тунику, которую стоило обвязать широким, расшитым бусами, поясом, и тёмные брюки, собранными внизу штанин «гармошкой». Лотта провела по дорогой ткани рукой, сдувая невидимые пылинки, и приложила наряд к телу, любуясь на себя в зеркало. Леди Аркана не была самовлюблённой, но она прекрасно знала, что по-запретному красива. Статная, высокая с округлыми бёдрами, упругой задницей и длинными ногами, с копной тёмных, сияющих в свете солнца волос до самой поясницы, с мягкой манящей грудью. Лотта убрала от себя наряд, позволяя в зеркале отразиться ничем не прикрытому телу. Соски до сих пор были тёмными от недавних ласк, при воспоминаниях о которых вспыхнули щеки. Альфа растянула губы в улыбке, через плечо глядя на Баку; вспомнила, что и он лежал нагишом, но вовремя встряхнула головой, вспоминая, что совещание начнётся через двадцать минут, а ей ещё предстоит сделать причёску.

Леди Аркана не держала прислугу. Она не любила, когда её тела касались с целью привести в порядок. Она считала это пошлостью, ведь чужие прикосновения должны дарить любовь и сексуальное наслаждение, а не заботиться о чистоте. Лотта и сама была в состоянии вымыться, причесаться и натереть кожу маслами. Конечно, она позволяла наложникам ходить с ней в купальни, но и там всё оборачивалось наслаждением и громкими стонами. Министр считала, что рабы нужны только для любви, а не для работы.

Она аккуратно расчёсывала волосы гребнем, собирая в толстую косу и закалывая её шпильками-невидимками. Лотта любила свои волосы, они придавали ей уверенности. Когда леди была совсем юной, жаркие космы её раздражали, но сейчас она понимала, что они были настоящим даром, и благодарила маму, которая запретила дочери отстригать роскошные волосы. Старшая Аркана не занимала никаких государственных должностей в министерствах или Парламенте, госпожа Эката вела своё дело, основав целую компанию. Будучи альфой, мать Лотты выбилась в самые верхи, и сейчас лениво отмахивалась от предложений занять должность мэра или министра. Она больше любила своё дело и свой дом. И очень любила отца. Старшая Аркана совсем не понимала дочь с её экзотическим гаремом и любвеобильностью, ведь сама Эката всю жизнь любила одного-единственного омегу. Ну, а Лотта в свою очередь удивлялась и сестре, и матери, ведь как можно увлечься кем-то одним? Министр и помыслить не могла, чтобы обойтись одним Тэйкой или Коулом, Рэем или Баку. Она безудержно любила их всех.

Леди заулыбалась своему отражению, ощущая себя абсолютно счастливой после возвращения домой. Возможно, некоторые считали её потребность в большом количестве омежьего внимания дикостью, но альфы с планеты Сэйки могли себе это позволить, и Лотта не была исключением.

Раздалось лёгкое жужжание браслета, а после — стук в дверь, оповещающий о приходе Тэйки. Министр отмерла, торопливо набрасывая на голое тело лежавшую на пуфе накидку, и быстро подошла к двери, чтобы последующий стук не разбудил спящего Баку.

— Ваше кофе, госпожа, — учтиво поклонился Тэйка, держа поднос с незамысловатой трапезой: чашкой горячего напитка и тарелкой с тремя прелестными пирожными.

— Спасибо, — отозвалась она тихим шёпотом, принимая еду и благодарно кивая. Сполз край накидки, обнажая левую грудь, и Лотта видела, как напряглись плечи старшего омеги. От зажёгшихся огоньков на дне тёмных зрачков подпрыгнуло сердце, но альфа понимала, что через каких-то десять минут начнётся трансляция, поэтому нахмурилась и коротко приказала: — Ты свободен, иди.

Тэйка вздрогнул, заискивающе, словно обиженный ребенок глянул в её глаза, но министр уже развернулась, закрывая ногой дверь. Не время. Она опаздывала, а похотливый взгляд омеги был слишком возбуждающим. Лотта виновато закусила губу, понимая, что старший омега поверил, будто она ждала именно его в таком ненадлежащем виде, но его надежды не оправдались. Но на самобичевание времени не оставалось, поэтому альфа раздражённо фыркнула, ставя поднос на тумбу и быстро, резкими движениями натягивая на себя наряд. А ещё Тэй видел спящего на ложе хозяйки Баку. И что это мелькнуло в его глазах в тот момент? Ревность? Лотта нахмурилась — невольникам дома Арканы запрещено было ревновать, это чувство приравнивалось к измене, и старший омега прекрасно об этом знал. Министр должна будет с этим разобраться, но позже.

Леди затянула потуже сияющий пояс, одновременно отхлебнув из чашки сладкого кофе. Зажмурилась от удовольствия и подхватила одно из пирожных, направляясь в соседнюю комнату, в свой рабочий кабинет. Совещание должно продлиться не дольше часа, а потом Лотта займётся оставшимися на сегодня омегами: Рэем, Коулом, Тэйкой и… тэнгуном. Альфа шумно выдохнула и потёрла переносицу; оставалось только надеяться, что доктор Неццу за ним приглядит.

***

Министр Аркана прокомментировала свои отчёты по новому плазмопроводу с Коурги на Сэйку, который представлял собой скреплённые между собой орбитальные станции, на которых располагались обрабатывающие заводы. Так тратилось меньше энергии и средств — доставлять сразу же готовый продукт, а не первичное сырьё было намного дешевле. Лотта на утреннем собрании как раз таки подписала документы, дающие добро на строительство приёмного пункта в Гигане, чтобы трубы из космоса разносили плазму сразу по всей Сэйке. А сейчас отчиталась перед членами Парламента и премьер-министром президента ОРСВ.

— Этот плазмопровод откроет перед нами невероятное количество возможностей, — в заключение заявил министр Нейк, глядя на леди Акрану с сияющей голограммы. — Вам, министр Лотта, предстоит проследить за тем, чтобы этот проект обвенчался успехом. На него выделено немалое количество средств: согласно вашим отчётам мы подписали договор на триста тысяч коургских монет, — и я полагаюсь на вас.

— Так точно, министр. Со следующей недели я начну дистанционную работу…