— Рада, что тебе понравилось.

В окно светило вечернее солнце, и леди Аркана должна наведаться в покои Коула и Рэя, как и обещала, а после — в лазарет, она очень хотела вновь увидеть златовласого тэнгуна. И, конечно, сказать Тэйке о долгой командировке и поблагодарить старшего омегу за то, что следил за дворцом во время её отсутствия.

5. Она не хотела покидать их

Лотта не пошла к старшим рабам сразу после совещания, как собиралась. Министр блуждала по саду, глубоко погруженная в мысли о будущей командировке. На долину Падающих звёзд уже опускались лёгкие сиреневые сумерки, накрывая собою бескрайнюю степь и высокие вековые сосны. Стелились по дорожкам мощенным камнем и окутывали резные перила беседок. Леди Аркана вдохнула родной воздух, ощутив лёгкий аромат ночных цветков, что уже начали распускаться, прикрыла глаза, любовно проведя по листьям декоративных вьюнов. Она создавала свой мир много лет, по росточку высаживая сад, по кирпичику строя дворец, по камешку выкладывая тропинки. Леди сама нарисовала себе жизнь такую, которую захотела, не это ли истинное счастье? Министр Лотта Аркана сама себе госпожа.

Она села на ступеньки одной из беседок, подперев голову руками, и полушёпотом начала напевать любимую мелодию. Это была баллада о борьбе, которую ей пел ещё прапрадед — альфа шестого поколения рода Аркана, когда Лотта была совсем маленькой. Господин Клэрк повторял, что внучка должна бороться, чтобы достичь высот, и леди полностью оправдала его надежды. Он умер в триста шестьдесят один, пятнадцать лет назад, дожил бы — гордился министром межпланетных дел ОРСВ, своей внучкой, которой пел песни. Ведь Лотта сама всё сделала и всего достигла. Сама!

— Моя госпожа.

Альфа подняла глаза. Перед ней, в свете закатного солнца, стоял Вик — второй по старшинству омега дома Аркана. Длинные волосы цвета топлёного молока были собраны в высокий хвост под стать степням, которыми омега занимался наверняка целый день, а сейчас, закончив с вечерним выгулом, шёл во дворец на ужин. Лотта не проследила, так он и не обедал.

— Как дела в конюшнях?

— Молодняк готов к продаже, — смиренно ответил тот, но альфа-то видела танцующих бесенят на дне ореховых глаз.

Лотта кивнула, понимая, что за неделю нужно будет ещё и оформить документы на степней, которых она продает на грядущие скачки в Гигане. Их заберут в следующий понедельник, а значит, всё должно быть готово уже к пятнице. Она благодарно глянула на конюха, который выполнял большее количество обязанностей в стойлах: выгул, объезд, кормление и чистка. Вик умел обращаться со степнями лучше, чем кто-либо ещё. На Кирию он рос вместе с ними в буквальном смысле — его племя разводило этих зверей для езды. А здесь, в доме Арканы, хозяйка определила омеге целую конюшню, чтобы он объезжал для скачек молодых степней и заботился о жеребятах.

— Отлично, — выдохнула она, поднимаясь. — На следующей неделе за сделкой проследишь сам, — министр поморщилась, вмиг ощутив накопившуюся за день усталость.

— Что-то случилось, госпожа? Может, я смогу помочь? — Вик наклонил голову на бок, ловя её взгляд и улыбаясь без губ. Лотта хмыкнула. В отличие от Тэйки, этот омега с удовольствием пользовался тем, что являлся одним из старших, понимал, что леди дорожила его помощью и знала ему цену. Слишком независим, слишком смел, слишком фамильярен.

— Я уезжаю на четыре месяца на Коургу, — альфа нахмурилась, чуть отвернувшись. — Тебе придётся самому проследить и за остальными запланированными продажами. Я буду передавать инструкции через Тэйку.

— Как же я без вас, моя прекрасная леди? — он растянул губы в улыбке, но Лотта-то услышала как он расстроен. Четыре месяца без альфы в свете того, что как один из старших, Вик жил от течки до течки, — тяжкие четыре месяца. Сердце болезненно сжалось, и министр нахмурилась ещё больше, потерев переносицу. Нужно было наведаться к Коулу и к Рэю, но…

Лотта резко вскинула на него глаза. Два взгляда: один тёмно-карий, жгучий, глубокий, другой — светло-карий, ореховый, голодный и смеющийся. Министр с секунду не могла оторваться от созерцания красивого точёного лица в обрамлении молочных прядей, от фигурных губ и пушистых ресниц, а потом, словно отмерев, прижала омегу к столбу беседки.

— Вижу, вы соскучились не меньше моего? — горячим шёпотом поинтересовался Вик, смело заведя руку за её голову и запустив в мягкие тёмные волосы.

— Не дерзи, сладкий, — прошипела она, пройдясь рукой по наглухо застёгнутой рубашке, подцепила одну пуговицу и обнажила шею, пройдясь языком по трепещущему кадыку. Омега громко выдохнул, опустив руки на её плечи, и закинул голову вверх, призывая продолжить. Лотта заулыбалась, припала губами к коже, нежно посасывая. Укусила, обильно обслюнявив, и двинулась ниже, чувствуя, как подкашивались ноги дерзкого кирийца.

Она купила его сразу за Тэйкой, через год, но уже на Коурге после захвата Кирию. Тогда же она познакомилась с Грэгом, который рьяно рекламировал светловолосых аборигенов с новой планеты. От сэйканцев кирийцы отличались, пожалуй, только цветом волос, исключительно тёмного молочного оттенка и отсутствием опознавательных тату. Внешнее строение, анатомия, физиология — всё это совпадало. Для соития Вик был невероятно удобен, тем более, что был одного роста с госпожой. Лотта любила проводить с ним ночи, но в последнее время слишком отдалилась из-за младших, которым требовалось много внимания.