Я определенно не хотела это слышать. Несмотря на скручивание в животе, я настаиваю. — Что ты имеешь в виду? Например, когда они встречались или что- то в этом роде?

— Они не встречались. Она была с Винсом. Он… Я не знаю точно, что он сделал, но он доставил им много проблем.

— Значит, вы не знаете, причинял ли он ей когда- нибудь боль?

— Нет, я знаю, что он это сделал.

Комок страха раскалывается у меня в животе, желудок наполняется кислотой. — Ты знаешь, что он причинил боль Мии?

С вытянутым лицом она кивает. — Я думала, он лучше этого, но… это не так.

— Он был… жестоким?

— Мне действительно неудобно говорить об этом, — сообщает она мне.

— Я знаю. Мне так жаль, что я ставлю тебя в такое положение, просто… Миа и я — в последнее время мы были друзьями, но когда я рассказала об этом Матео, он не хотел, чтобы я с ней разговаривала. Казалось, он думал, что она может сказать мне что- то такое, что… изменит мои чувства к нему.

— Возможно, — говорит она. — Я не думаю, что большинству женщин есть что сказать хорошего о своих насильниках.

Опускаясь обратно в кресло, я чувствую, как мое сердце сжимается от тяжести ее слов. — Насильниках?

Элиза кивает, более извиняющимся тоном. — Прости.

— Ты уверена? — спросил я.

Извиняющимся тоном пожав плечами, она сказала: — Я видела ее после. Мне пришлось поменять простыни. Это было ужасно.

Когда я выхожу из комнаты Элизы несколько минут спустя, я чувствую себя на миллион фунтов тяжелее. Теперь я понимаю, почему он не хотел, чтобы я проводила расследование; я почти жалею, что сделала это.

Но я так и сделала, и я не могу притворяться, что это не так. Я хочу спросить его, но он не только узнает, что кто- то рассказал мне, и захочет знать, кто именно, он соврет. Он уже сказал мне сегодня вечером, что не причинял вреда Мии, и я не вижу причин, по которым Элиза могла бы лгать. Возможно, она сбита с толку, но… Мне нужно поговорить с Мией. Мне нужно убедиться в этом раз и навсегда, и сделать это до того, как у него появится шанс запугать ее.

–

Матео внимательно наблюдает за мной на следующее утро, когда я приношу ему завтрак. Адриан сидит с ним за столом, обсуждая дела, пока они едят. Надеюсь, Матео занят делами и не побеспокоит меня. Пока я не пойму, на что он способен, я не хочу, чтобы его руки прикасались ко мне.

К сожалению, он, кажется, замечает.

Когда я иду убирать за его тарелкой, он хватает меня за бедра и сажает к себе на колени. Я не сопротивляюсь, но мне явно неудобно.

— Что случилось? — спрашивает он.

— Это не очень удобно, — говорю я, выдавив легкую улыбку.

Склонив голову набок, он продолжает изучать меня. — Сегодня утром у меня есть немного времени. Встретимся в моей комнате.

— У меня есть дела, — говорю я, стараясь выглядеть непринужденно.

Он на это не купился. — Да, — соглашается он, удерживая меня рукой у себя на коленях. — Я.

— Матео. Я пытаюсь отыграться, но он притягивает меня для поцелуя — проверки, а не выражения привязанности. Когда я поворачиваю лицо, он получает ответ.

— Что случилось? — спрашивает он, его тон гораздо менее вежливый.

— У меня просто есть кое- что…

— Скажи, что нужно сделать еще раз, — перебивает он с явной угрозой, хотя в чем заключается эта угроза… не так уж много.

Я избегаю его взгляда. — Ну, я верю.

— Ладно, ты уволена. А теперь тащи свою задницу в мою спальню.

Давясь абсурдным смехом, я говорю ему: — Ты увольняешь меня с неоплачиваемой должности?

— Я найму тебя позже.

Я качаю головой. — Пожалуйста, дай мне подняться.

— Я ненавижу повторяться, Мэг, поэтому спрашиваю тебя в последний раз: что с тобой не так?

Я смотрю на него, в глаза, в которые мне нравится смотреть, когда он трахает меня, на рот, который ласкает мою шею и сводит меня с ума. Смягчаясь ровно настолько, чтобы он это увидел, я говорю ему: — Мне нужно поговорить с Мией.

Тяжело вздыхая, он говорит: — Это снова? Ты увидишь Мию в воскресенье.

— Я не могу ждать до воскресенья; я хочу поговорить с ней сейчас. Если ты исчезнешь из поля моего зрения хотя бы на минуту, я никогда ей не поверю. Я не пытаюсь угрожать тебе или что- то утаивать, я не пытаюсь быть упрямой, я просто честна. Мне нужно поговорить с ней и убедиться, что то, что я слышала, неправда. Я действительно не хочу, чтобы это было правдой, но если ты не позволишь мне спросить ее саму, как я когда- нибудь избавлюсь от этого сомнения? Как я когда- нибудь смогу доверять тому, что она говорит? Все тебя боятся — у меня не складывается впечатления, что она исключение из этого правила, и если я знаю, что у тебя был шанс добраться до нее… Я никогда не смогу узнать правду.