Ее глаза расширяются, когда она проглатывает кусок сэндвича. — У тебя есть дочь?

Я киваю, жалея, что у меня нет телефона, чтобы показать ей фотографию. — Лили. Ей три.

— Ты… молода.

— Да, 23, - отвечаю я, одаривая ее улыбкой. — Она не была запланирована.

Кивнув, она смотрит в свою тарелку. — Ты хочешь еще детей?

— В конце концов, конечно.

— Матео хочет сына, — замечает она.

Я удивленно поднимаю взгляд. — О, говорить о детях преждевременно. Мы буквально только начали спать вместе. Я его горничная.

— Ты ведь знаком с Шери, верно? У них с Винсом общий отец. Кроме того, я не думаю, что Матео слишком разборчив в том, с кем он заводит потомство.

Я хмурюсь, вспоминая все случаи, когда мы занимались сексом прошлой ночью и этим утром, и что ни в одном из этих случаев не был задействован презерватив. — Это не круто.

— Ему за 30, и у него нет сына, — заявляет она.

Я пожимаю плечами. — У него есть дочь. К черту патриархат, я права?

Миа смеется — но она не просто смеется, она чуть не умирает. Слезы действительно текут из ее глаз. — О, Мэг.

— Это была не самая лучшая моя шутка, — замечаю я.

— Нет, это было. Это было, — говорит она, вытирая слезы с глаз.

–

Темно, а мне так уютно, что не хочется двигаться. Я поднимаю голову и смотрю на Матео, который спит рядом со мной, купаясь в лунном свете. Он действительно красив при любом освещении, но лунный свет определенно ему идет.

Меня так и подмывает остаться на месте, но мне нужно вернуться к реальности. Так легко окунуться в вихрь секса и досуга, но будильник на его прикроватной тумбочке говорит мне, что мне придется просыпаться через два часа, а я еще толком не спала.

Сведя ноги вместе, слегка побаливающие от того, что меня крепко трахали всю ночь напролет, я не могу сказать, что ни о чем сожалею. Тем не менее, пришло время вернуться к моему выступлению Золушки, пока снова не стемнело.

Медленно выбираясь из- под одеяла, чтобы не разбудить его, я перекатываюсь к краю кровати.

Чья- то рука обвивается вокруг меня, дергая назад.

Его голос, такой сексуальный, с хрипотцой после только что проведенного сна, пугает меня: — Как ты думаешь, куда ты направляешься?

Я оглядываюсь на него через плечо. — Возвращаюсь в свою комнату.

— Запрос отклонен, — отвечает он, его рука все еще обнимает меня за талию.

— Мне нужно вставать через два часа, — сообщаю я ему.

— Тогда я могу взять еще хотя бы одну, — говорит он, наклоняясь, чтобы поцеловать меня в лопатку.

— Ты — машина, — сообщаю я ему. — Мое тело не понимает, что делать со всей этой стимуляцией.

Он сдержанно хихикает, откидывая голову на подушку. — Твой муж не знал, что с тобой делать, да?

— У него определенно не было твоей выносливости. И он был моложе тебя, так что, я полагаю, слава?

— У меня достаточно энергии для важных дел, — отвечает он.

— Что ж, приятно видеть, как я оцениваю, — поддразниваю я.

Он отпускает меня, но ровно настолько, чтобы я могла повернуться к нему лицом, затем снова накрывает меня рукой. — Расскажи мне что- нибудь о своей жизни, говорит он.

— До того, как я пришла сюда? Что бы ты хотел узнать?

Он пожимает плечами. — У тебя есть семья?

— В основном та, которую я создала. У меня есть мать, но она взбалмошная, и мы не близки. Мой отец изменил ей, когда мне было года два, и я не видела его с тех пор, как они расстались, так что я его почти не помню. Насколько я знаю, ни братьев, ни сестер.

— Никогда не интересовалась?

— Мне было все равно.

На это он улыбается. — Не семейный человек?

— Мне нравится то, что я создала. Лили — все, что мне нужно. Родни… Я надеялась, что он будет лучше, чем был на самом деле, но в итоге я все равно все делала сама, просто с забавным дополнением в виде булыжника, привязанного к моему поясу, когда я пыталась нести нас.

— Ты хочешь еще детей?

— Может быть, если это будет с правильным человеком. Я не хочу снова все делать в одиночку. Я смотрю на него, вспоминая, что сказала Миа ранее. — А как насчет тебя? У тебя есть Изабелла, ты все еще хочешь большего?

— Да. Мне нужно завести сыновей. Хотя бы одного. Обычно у нас, Морелли, довольно большие выводки.

— Женщины не могут возглавлять семью, да? — Я шучу.

— Изабелла слишком добра, — говорит он.

— Ну, ей пять. Я имею в виду, не то чтобы я думаю, что она должна; что- то более стабильное, вероятно, было бы… На самом деле, чем занимаются женщины, рожденные Морелли? Франческа управляет пекарней, верно?