— Ты ему это сказал?

Я хмурюсь, сбитая с толку. — Кому что сказать?

— Ты сказал Сальваторе, что я планирую убить его отца?

Я могу только разинуть рот, вглядываясь в его лицо в поисках каких- либо признаков смягчения. Их нет. Моя правда осталась незамеченной.

— Ты что, меня не слышал? шепчу я.

— Да, — легко отвечает он. — Я также прочитал текстовые сообщения между тобой и Сальваторе Кастелланосом. Женщины лгут; эти текстовые сообщения — нет. Я повторюсь еще раз: ты сказала ему…?

— Нет! Конечно, я этого не делала. Матео, я этого не делала. Я качаю головой, потрясенная собственным бессилием, но в то же время в ужасе от того, что он сделает что- нибудь импульсивное, используя имеющуюся у него неверную информацию. Это больше, чем мы, если он так думает. Больше, чем я. Это целая операция, две семьи разбросаны по всему городу, и неправильное действие затронет каждого из нас.

Протягивая к нему руку, я касаюсь его лица, нежная тень его жесткой хватки ложится на мою. Его хватка ослабевает, когда мои пальцы касаются его подбородка, но выражение его лица не меняется.

— Я не думаю, что ты параноик, — начинаю я, делая паузу, пытаясь обдумать свои следующие слова. — Я понимаю, что тебе приходится оглядываться через плечо, что доверие, возможно, самое дорогое, что ты можешь дать человеку. Я понимаю это. Но мне нужно, чтобы ты поверил мне, когда я скажу тебе, что я ничего не рассказывала этому человеку о тебе. Ничего. Я не предупреждала его, я не предупреждала его, я бы никогда так с тобой не поступила. Я бы никогда не предала твое доверие таким образом. Никогда.

Он молчит, но я должна надеяться, что он взвешивает мои слова. Я никогда раньше не давала ему повода сомневаться во мне, и он это знает. В глубине души он знает это, потому что, если бы я это сделал, он бы заподозрил меня, а он уже признал, что не делал этого.

Я не жду его следующих слов. — Ты любишь его?

Моя рука опускается на его плечо. Это так раздражает, и никакие мои повторения не достучатся до него. Люблю ли я незнакомца? Очевидно, нет. Я отвечаю на этот вопрос, как будто признаю, что между нами что- то было. Я говорю правду, он думает, что я нечестна, и закрывается от меня. Я буквально не могу победить.

Поэтому я просто говорю единственное, что мне приходит в голову. — Я люблю тебя.

Неизвестно, как он отреагирует на это — возможно, с гневом, судя по его реакции на мою заботу о его благополучии. Это, конечно, было не то, что я хотела сказать ему в первый раз, буквально в подземелье под его домом, но, возможно, это правильно. Может быть, это идеально, потому что он — это он, и он немного сумасшедший, я просто думаю, что это восхитительно. Так что, может быть, я тоже немного сумасшедшая.

Опустив руку, Матео разворачивает меня лицом к стене. Я не сразу понимаю, пока не слышу, как он расстегивает молнию на штанах. Я упираюсь руками в стену и не сопротивляюсь, когда он берет меня, но в этом нет ничего нежного или любящего; это наказание, избавление от его гнева. Тем не менее, я не жалуюсь. Если он сможет выплеснуть на меня часть своего гнева, я приму это.

Еще один день проходит в одиночестве в подземелье. Мария приносит обед, как будто в этой ситуации нет ничего даже отдаленно странного. День сменяется ночью, а я остаюсь, прижавшись к стене, с подушкой за спиной, одеяло служит мне импровизированным ковриком подо мной.

Я не слышу, как он приближается, но внезапно вижу Матео. Вытащив наушники, я нажимаю "Стоп" на своем маленьком черном CD- плеере и сажусь прямее, выжидающе глядя на него.

Он стоит там мгновение, не говоря ни слова.

Мы не сказали друг другу ни слова с тех пор, как я призналась в любви. Он трахнул меня у стены, а затем ушел, прежде чем я успела перевести дыхание.

Мой взгляд скользит по нему, по его элегантному костюму, по его собранному виду, но он все еще выглядит усталым.

Он отпирает дверь, и она распахивается, так что я поднимаюсь на ноги. Я не знаю, он входит или я выхожу.

Он входит. Мое сердце колотится в груди с неровной скоростью, но я остаюсь на месте, ожидая. Матео останавливается прямо передо мной, глядя на меня сверху вниз так, что я чувствую себя маленькой. Я сглатываю, и я почти уверена, что мы оба слышим это.

Мгновение спустя Матео лезет в карман куртки и достает пистолет. У меня перехватывает дыхание, страх овладевает мной, когда он отводит дуло, не отводя от меня взгляда, загоняя пулю в патронник.