– Вот, если нравится, сейчас подгоним, и будешь ты у нас настоящей принцессой.

Заряда артефакта хватает ровно на столько, чтобы уменьшить размер туфелек под миниатюрную ножку Рози. Правда, банты, что украшали их носочки, так и остались крупными.

– Извини, «швейка» разрядился, надо звать Освальда, чтобы он его подпитал, – расстроенно развожу я руками.

– Агата, не надо! – Розмари осматривает себя с таким восторгом в глазах, что у меня на душе становится радостно. – Мне всё нравится! Смотри, они же в самый раз!

Малышка замирает в изящной позе, вмиг превращаясь в столичную кокетку. Ей действительно идёт и платье в цвет глаз, и аккуратные туфли. За этим образом исчезает та запуганная мышка, что пробралась ко мне в купе день назад.

– Уговорила, – улыбаюсь я и протягиваю руки, чтобы обнять её.

Розмари с радостью бросается в объятия и затихает. Я не знаю, зачем сделала это, но разливающееся по груди тепло подсказывает: всё верно и как надо.

– Агата, а ты можешь меня научить контролировать силу? – Рози отстраняется от меня и доверительно смотрит мне в глаза.

– Конечно, малышка, – киваю я. – Идём, я кое-что тебе покажу.

Я увлекаю её на кушетку возле небольшого иллюминатора и одновременно мысленно зову фуршуня. Надеяться на мой учительский талант, которого отродясь у меня не было, – дохлый номер. Поэтому, если Рози не сможет совладать с силой, Кропалёк впитает её. Да и я постараюсь подстраховать.

– Смотри. – Я киваю в сторону окна, за которым разливаются переливы Межмирья. – Что ты видишь?

– Пустоту? – с сомнением в голосе отвечает малышка, а на её руках появляется фуршунь.

Я с укором смотрю на мелкого пакостника, в то время как тот невозмутимо устраивается у Розмари. Девочка же рассеянно принимается поглаживать его по шёрстке, кажется, даже не поняв, что Кропалёк перенёсся к ней из столовой.

– Межмирье для простых людей – действительно пустота. Но не для нас с тобой. – Я придвигаюсь ближе и кладу ладонь на стекло. – Там течёт чистая сила, наша с тобой сила. Попробуй не закрываться от неё, а пропустить через себя.

– Но… – Девочка встревоженно глядит на меня. – Но это опасно. Мама говорила никогда так не делать.

– Правильно, – мягко отвечаю я и убираю выбившуюся прядку волос с её лба, – но сейчас можно. Мы с Кропальком поможем тебе. Сила Скользящих действительно крайне опасна, она своевольна, как горная река. В ней сильное течение и множество водоворотов. Но чтобы не захлебнуться в ней, нужно уметь правильно «плыть», использовать её потоки.

– Хорошо, – решительно кивает Розмари и подсаживается ближе к иллюминатору, даже прикладывается лбом к холодной поверхности. – Что мне делать?

– Закрой глаза и обратись к своей силе, к её источнику внутри себя. Такие, как мы с тобой, незримо связаны со всеми мирами Межмирья, с самой сутью этого пространства. Почувствуй, как текут потоки, и пропусти их через себя.

На самом деле я не знаю, что говорить. Никто в изведанных мирах не смог бы объяснить мне науку Скользящих, я всему училась сама под покровительством Руперта и Кропалька в качестве предохранителя. Приёмный отец, не понимая природы моей силы, сравнивал её с тем, что было ему ближе: с путями поездов, их скоростью и манёврами. Я слушала, пыталась примерить его слова на свои ощущения и понимала, что это не то. Не вяжется. В отличие от наших экспрессов магия Скользящих хаотична и движется так, как ей хочется. Поэтому для Розмари я привела совсем другой пример.

Пока я вспоминаю свои ученические мытарства, пространство вокруг малышки начинает светиться. Я чувствую, как сгущается атмосфера, сила закручивается в воронку, эпицентром которой становится Розмари. Шерсть у Кропалька встаёт дыбом, и от переизбытка энергии по ней бегут зелёные разряды.

– Всё хорошо, – говорю я, видя, как девочку мелко трясёт. – Ты всё делаешь правильно. Пропусти и отпусти, не задерживай в себе.

– Не… получается… – сдавленно отвечает она.

И в тот момент, когда я обнимаю её, привлекая к себе, раздаётся дикий грохот. Рози испуганно визжит вместе с Кропальком. Нас кидает на пол, весь состав гремит и качается, а свет в купе гаснет, погружая мир в кромешную темень. Я прижимаю к себе малышку, чувствуя, как наши сердца стучат в едином паническом порыве. Глажу её по голове и шепчу успокоительные слова. Не знаю, что произошло, но, если Рози не придёт в себя, она может сорваться.

А сама при этом до боли в глазах всматриваюсь в окружающую нас тьму, сквозь которую за окном проглядывают неизвестные созвездия. Но в Межмирье отродясь не было звёзд!

– О чём ты только думала?! – Маркус подбегает к нам, стоит мне только открыть дверь купе и высунуться в проход.

Коридор погружён в лиловые сумерки, и лицо Маркуса еле угадывается в этой темени. Но и без этого понятно, в каком он гневе.