Я в ответ лишь киваю, не в силах произнести благословение на старт. Поверить не могу, что добровольно оставляю и пассажиров, и часть своего имущества. И самое болезненное – кусочек моего прошлого. Счастливого прошлого.

Машинист запускает движитель и резко, практически без разгона, пробивает проход в Межмирье. На какое-то мгновение я даже вздыхаю свободно. Удалось! Каким-то чудом и неожиданной выходкой Маркуса, но мы свободны. Да, без возможности заработать деньги, но зато не в казематах жандармерии.

Однако радость быстро гаснет, когда я замечаю след от вспышки справа по борту. А буквально в следующее мгновение «Торопыгу» встряхивает так, что мы с Маркусом летим на пол.

– Вот же ж черти подпространственные, – ругается Освальд у пульта. – Агата, это наш старый знакомый. Они как-то умудрились упасть нам на хвост! Идут на абордаж!

В этот момент нас снова трясёт, я слышу скрип и треск разрываемого металла и понимаю, что это не просто сцепки, это именно что абордажные когти! Жандармерийский экспресс просто разрывает на части моего «Торопыгу»!

– Стой, дурёха, меня хотя бы подожди! – кричит мне Маркус, когда я вскакиваю и стремглав бросаюсь в поредевший хвост пока ещё моего поезда.

Открыв переборку в рудохранилище, я пробегаюсь взглядом вокруг и на мгновение облегчённо выдыхаю: здесь всё цело. Но лязг раздираемого металла, что доносится с другой стороны, не внушает оптимизма. Пространство вокруг меня смазывает, я даже не замечаю, как пробегаю хранилище, затем столовую, в которой меня провожают испуганными взглядами помощницы Миранды. Лишь мозг, цепляясь за привычный анализ в попытке сохранить подобие спокойствия, отмечает, что и этот вагон относительно цел.

Но я бегу дальше, мне нужно добраться до последнего гостевого вагона, который теперь является нашим хвостом, – туда, где разместились Розмари с Маркусом.

– Гратта Хардисс, там гратта Миранда… – В момент, когда я пробегаю по спальному вагону моей команды, на меня налетает стюард Дерек. – Мы не можем её вытащить!

Что-то ответить работнику я не успеваю, просто понимаю, что сейчас это лишнее, каждая секунда на счету.

– Не волнуйся, сейчас всё исправим. – Маркус пытается зарядить меня своим спокойствием, но это не работает.

Это ему не впервой участвовать в подобных схватках, я же всегда стараюсь всё решать миром и дипломатией. Да и не могу я до конца осознать весь ужас сложившейся ситуации. В голове тревожным колокольчиком звенит лишь одна мысль: только бы успеть спасти Мири и малышку!

Дверь в тамбур перекосило и заклинило, и, пока я безрезультатно пытаюсь отодвинуть её, Фаст с ходу сносит её огненным шаром. Зануда в голове моментально выставляет ему счёт за порчу имущества, но я отмахиваюсь от этой мысли.

– Боги! – в ужасе выдыхаю я, заглядывая в вагон.

Точнее, в его подобие. Часть стены вырвана с мясом, обнажая межмирное пространство. Вокруг нас плавают осколки от люстр, деревянные щепки и обломки мебели, а в зияющую прореху виднеется атакующий нас поезд. Зловеще чёрный, с говорящей надписью «Хищник» на боку, он отполирован настолько, что на его поверхности отражаются разноцветные вспышки, проносящиеся в окружающем нас пространстве.

В десятке ярко-жёлтых «букашек» на борту вражьего экспресса я узнаю Рикарда Ремера. Командор, облачённый в специальный костюм, который позволяет находиться в Межмирье, ползёт по обшивке «Хищника». Ещё чуть-чуть – и мы снова сблизимся на расстояние прыжка, и тогда эти подонки ни перед чем не остановятся. Если с одним-двумя жандармами мы с Маркусом ещё можем справиться, то вот с целым отрядом, да ещё во главе с Ремером, – миссия самоубийственная.

– Помогите! – Крик Миранды возвращает меня в реальность, отвлекая от приближающегося противника. – Помогите-е-е-е!

– Они в вашем купе, – сразу же определяю я цель, отталкиваюсь от переборки и плыву в указанном направлении.

– Всё-таки умел Руперт создавать вещи, – проговаривает Маркус, намекая на то, что мы находимся в повреждённом вагоне, но всё ещё живы. – Он весь состав оснастил защитой от межпространства?

– Да, – киваю я, сосредоточенно подбираясь к нужному нам проёму.

И только касаюсь косяка, как оттуда выглядывает испуганная мордашка Розмари.

– Вы пришли! – радостно вопит девочка, а в её всклокоченных волосах от восторга верещит Кропалёк.

И если бы не ужасающая обстановка, я бы даже улыбнулась. Но времени веселиться нет, я снова молча киваю, подталкиваю малышку в сторону её «отца».

– Выведи их в столовую, а я помогу Мири, – бросаю через плечо.

– Я вернусь, – отвечает Маркус.

Да я и не сомневаюсь. По упрямству и желанию всё контролировать мы с ним равны.