– Узнал о твое беде, Валера, – печальным голосом начал руководитель. – Прими наши соболезнования.

– Спасибо, – выдавил он через силу.

Он не верил в искренность этого человека-робота. Наверняка тот узнал о его возвращении и сейчас начнет ныть и просить выйти из отпуска пораньше.

– Ты сильно занят? Не мог бы выйти пораньше на работу? Мы тут без тебя зашиваемся просто.

Валера набрал полную грудь воздуха, шумно выдохнул и отказал. Если у человека нет души с отсеком для сочувствия, то это навсегда. И опять же, он мог бы выйти на работу, если бы не сегодняшняя вечерняя встреча с шантажистом. Мысль о ней выворачивала его наизнанку и заставляла трястись от негодования и отвращения.

Он в который раз взял в руки телефон с намерением набрать Борину. И тут же отложил его. А потом вдруг вспомнил, что у него есть номер ее помощника. Капитана Игнатова, кажется. Такой здоровенный бравый малый с хорошим понимающим взглядом. Вряд ли он сразу захочет подозревать Валеру во всех смертных грехах. Может, даже проникнется сочувствием.

Не раздумывая, Валера набрал его номер. Вызов шел, но никто не отвечал.

– Да что же такое-то!

Он заметался по квартире, почему-то все время натыкаясь на вещи Фаины. То попалась на глаза забытая ею блузка на подлокотнике кресла перед туалетным столиком. То открытый тюбик губной помады в ванной на зеркале. Закладка в книге на полке в гостиной. Все это казалось полным какого-то зловещего смысла. Особенно закладка в книге! Это была их совместная фотография с празднования прошлого Нового года. Фаина на том фото была такой красивой, такой жизнерадостной. Как такое могло с ними произойти?!

В очередной раз наткнувшись взглядом на ее тапочки в прихожей, он вдруг встал столбом, замер, попытался отдышаться, потому что ему странно перестало хватать воздуха, и через минуту разрыдался…

– Что с вами? – Майор Борина, удивительным образом обнаружившаяся за его входной дверью, смотрела на него без подвоха, но с явным интересом.

– Со мной? – Валера отошел от двери, впуская ее, вытер мокрое лицо ладонью. – Я… Я оплакиваю свою безвременно ушедшую жену. Имею на это право? Имею!

– Странно.

Майор Борина вошла. Расстегнула ветровку, сняла и повесила ее на крючок вешалки слева от входа. Поискала взглядом тапочки. Нашла лишь одни свободные – Фаинины, не рискнула воспользоваться. Но обувь все равно сняла. Ее высокие кроссовки были в грязи.

– А в чем вы находите странность, товарищ майор? – неприятным голосом поинтересовался Валера, следуя за ней в собственную гостиную.

Ему было неловко, что Борина блуждает по его квартире босиком. Но он убей не знал, где хранила Фаина гостевые одноразовые тапки.

– Вы, не дождавшись, пока ваша жена найдется, улетаете на отдых. А вдруг с ней что-то случилось? А с ней и случилось! А вы улетели…

Борина без приглашения уселась в любимое кресло его жены. И даже ноги подобрала, как Фаина. Видимо, гулять босиком по голому полу ей не очень нравилось. Странно, что на ней не было носков. Она вообще очень странная – эта высокая красивая женщина, непонятно каким ветром занесенная в полицию. Она вот ну ни на процент не подходила для этой работы. Ей бы делегации сопровождать. Или хозяйкой картинной галереи быть. Или волшебные ароматы для женщин разрабатывать. С чем-то прекрасным соприкасаться. А она преступников ловит!

– А теперь вы в слезах. Вот я и удивилась.

– Я вам уже рассказывал, почему улетел, – с раздражением ответил Валера, усаживаясь на диван.

Он тут же понял, что она находится в более выгодном положении – его лицо на свету, ее в тени. Читай его, как открытую книгу. Но подумал об этом Валера рассеянно. Это было не то, о чем теперь следовало беспокоиться.

– Фаина и раньше устраивала мне подобные испытания. Могла исчезнуть на день-два, чтобы я усовестился и начал сходить с ума, – ответил он честно и пожал плечами. – Путевки оплачены. Почему нет? И ее путевку я оставил на виду, дома. Думал, она опомнится и прилетит через день.

– Такое тоже случалось?

Он подумал и не вспомнил, качнул головой.

– Нет.

– Вы… Вы ее любили, Валера? – Она поймала его изумленный взгляд и примирительно улыбнулась. – Понимаю, это не по протоколу. Просто чисто по-человечески хочу понять. Видимо, любили, раз так рыдали. Я вас с лестничной клетки услышала.

– Любил, конечно. В какой-то момент устал от отношений. Захотелось перезагрузки. Детей захотелось. Собаку. Кота рыжего, – голос его сполз до шепота, глаза опять защипало от слез. – Простите, майор.

– А чего не завели? Детей, собаку, кота?

– У Фаины были противопоказания по здоровью. Она могла не выносить ребенка. А животных в доме не терпела из-за шерсти. Все так просто объяснить. – Он с шумом втянул носом воздух, снова вытер слезы ладонью. – Но иногда этого объяснения становится недостаточно. И хочется обойти запреты. И…

– И завести любовницу, – закончила за него Маша и тут же выставила ладошки. – Не смущайтесь, Валера. Просто в моей жизни что-то похожее было. Я не удивлена. Такова природа некоторых мужчин.