Когда она обо что-то споткнулась, я схватил ее за руку, притянул к себе и обнял своим крылом. Я накинул его ей на голову, чтобы хоть как-то укрыть ее.

— Я тоже не знаю, хочу ли любить тебя, — прокричала она в ответ, прижимаясь ко мне, пока мы поднимались по склону к амбару.

Я зарычал.

Нэтти улыбнулась мне и пошевелила бровями. Когда она облизнула губы, я застонал и притянул ее еще ближе, приподнимая так, чтобы с жадностью впиться в ее рот.

Она застонала и обхватила меня ногами. Я выпустил из рук фонарик. Если бы он не упал мне на ногу, я бы прижал ее к стене амбара и трахнул.

Это была не такая уж плохая идея.

Нэтти прильнула ко мне, как пиявка, а мои губы впились в ее губы, и я, спотыкаясь, проделал остаток пути до амбара, затем спрятался под навесом, который дал нам приличное укрытие. Я прижал ее к стене и сорвал с нее одежду, а потом и с себя. В мгновение ока мы оказались обнаженными. Дождь хлестал по нам из-под навеса, но если Нэтти и заметила, то не сказала ни слова.

Я? Я был слишком поглощен ощущением ее тела под моими ладонями и пьянящими звуками ее стонов, чтобы обращать на это внимание.

Она раздвинула ноги пошире, потираясь клитором о мой член, пока я терся о нее.

В мгновение ока я оказался внутри нее, купаясь во влажном проходе, который сжимал меня так, как никто никогда не делал и не сможет.

Вокруг нас клубился дым, порожденный моей непреодолимой потребностью поглотить ее.

— Быстрее, — закричала она, запрокидывая голову. — Мне это нужно. Сейчас же!

Кто мог бы проигнорировать такую просьбу?

Я вгонял себя в нее, сильно толкаясь и вращая бедрами, чтобы с каждым толчком ударяться о ее внутренние стенки по-разному.

Я просунул свой хвост между нами, положив его на ее клитор. Когда я им двигал взад и вперед, Нэтти пронзительно закричала. Она содрогнулась, поддавшись наслаждению, которое я ей доставил.

Не в силах сдерживаться, я присоединился к ней в блаженстве, двигаясь глубоко и сильно, быстро овладевая ею.

Когда мы перестали дрожать, я просто уставился на нее. Наблюдал за ней так же, как она наблюдала за мной.

— Видишь? — сказала она, хотя и не улыбнулась, — просто продолжай рычать.

Нэтти

У меня дрожали колени, когда я набирала дрова и несла их в дом. Потребовалось три захода, чтобы наполнить ящик для дров, стоящий рядом с камином.

Неудивительно, что первопроходцам нужно было так много есть: они сжигали все, что съедали, лишь бы не замерзнуть. Я и представить себе не могла, что буду заниматься этим всю зиму, а летом снова пилить и укладывать. Дрова не раз согреют тебя.

— Достаточно? — спросила я, тяжело дыша.

Мы снова натянули мокрую одежду, прежде чем выйти на улицу. Она прилипла к моей коже, но мне было все равно. Единственное, что имело значение, — это то, что он держал меня в объятиях.

От него пахло дровами, которые мы таскали, сексом, которым мы занимались у стены амбара, и чем-то незнакомым, но пикантным и притягательным. Последнее можно было понять по дыму, все еще валившему из его ноздрей. Знал ли он, что это действует на меня как афродизиак?

— Тебе не нужно было беспокоиться об этом.

Подняв меня, Райетт отнес меня к дивану, и поставил на ноги рядом с ним. Он нежно снял с меня рубашку и штаны, как любящий родитель. Снова поднял и уложил меня на подушки, затем укрыл такой кучей одеял, что мне стало трудно сделать глубокий вдох.

— Ты присоединишься ко мне? — спросила я, приподнимая одеяла, показывая ему, что здесь есть место.

— Да, но не сейчас.

Он погладил мои волосы и осторожно провел пальцем по моим щекам.

— Хочешь чего-нибудь выпить? Могу я предложить тебе что-нибудь перекусить?

— Я в порядке.

Честно говоря, я была немного ошеломлена тем, как он себя вел, и у меня возникло искушение спросить его, не заходили ли инопланетяне, но я моргнула, ведь я никак не могу понять его.

Вернувшись к печи, Райетт скомкал газету, засунул ее в отверстие спереди и добавил растопки. Отодвинув заслонку на дымоходе, он разжег огонь и закрыл дверцу.

— Это должно согреть нас, — сказал он, вытирая руки.

Повернувшись, он прислонился к печи, чего не смог бы сделать, когда нагреется чугун.