Наверное, именно это ощущает мышь, попавшаяся в лапы коту. Жуткий ужас, сковавший меня, заледенил конечности и заставил сердце биться так часто, что зашумело в ушах.

— Красивенькая.

Турог широко ухмыльнулся, обдавая меня такими запахами, что я впервые порадовалась внезапной голодовке. Да по сравнению с его пастью помойка — это Шанель номер пять! А потом заметила, как по буроватому подбородку поползла тягучая слюна, и вовсе забыла, как дышать.

— Мягонькая.

Орк и с расстояния нескольких шагов меня потряс, а вблизи оказался ещё уродливее. Да это чудовище меня сожрёт! Нет… Сначала поимеет, а потом сожрёт по благородной традиции самки богомола. И ведь не объяснишь, что он не насекомое и не совсем самка.

— Жирненькая…

И тут внутри меня будто что-то щёлкнуло, и разум обрёл кристальную ясность. Как всегда, способность, дарованная мне доброй вселенной в награду за то, в чём обделила, спасла и теперь. Вдохнув, я отметила, что сердцебиение успокаивается, а потом показала на ошейник и ледяным тоном произнесла:

— Видишь это ожерелье, красавчик? Точно разглядел? Так вот, оно означает, что прикасаться ко мне может только Гарраг, вождь племени Нар. Убери от меня свои лапищи!

К сожалению, Турог меня не отпустил, но ухмылка с его зелёной рожи исчезла.

— Теперь ты моя, — рыкнул он.

— С чего вдруг? — с вызовом спросила я.

— Сама пришла, — снова заулыбался урод.

— С дуба рухнул? — ахнула я и попыталась вырваться. — Отпусти! Я принадлежу Гаррагу!

— Так пусть заберёт, — ещё шире оскалился тот и огляделся. — Где он? Нет его!

Орки, собравшиеся поглазеть на представление, отшатнулись. Вмешиваться никто не спешил. Я заметила, что на Турога все посматривали неодобрительно и с опасением. Должно быть, это вариант местного задиры, с которым никто не желал связываться. Даже повар, которому вождь меня доверил, куда-то улизнул, и Гарраг, как назло, не спешил появляться и спасать полезную человечку.

— Моя, — довольно подытожил орк и сделал шаг в шатру.

Похолодев, я взвизгнула:

— Стой!

Идея, которая пришла в голову, была дикой, но единственной. Поэтому, не тратя времени, я протараторила:

— Такая красивая, мягкая и жирная, как я, должна достаться самому сильному!

— Турог сильнее всех, — гордо выдал орк. Подумав, всё же добавил: — Здесь.

— Докажи, — выдохнула я и показала на булыжник. — Выдави из камня сок!

Наступила тишина, которую тревожил лишь шелест листьев дерева, с которого я свалилась. Турог, удерживая меня одной рукой, другой почесал затылок:

— У камня нет сока.

— Значит, у тебя никогда не получалось это сделать? — победно воскликнула я и прищурилась. — А вот я могу! Хочешь, и тебя научу?

Орков вокруг нас становилось всё больше, и по рядам зелёных человечищ прокатились смешки. Морда Турога обрела любопытный тёмно-болотный оттенок, а из утробы раздались такие звуки, что затылок сжало льдом.

— Нет.

На миг показалось, что орк продолжит путь к шатру, и сердце упало в желудок. Конечно, Гарраг накажет смутьяна, когда вернётся, но я, скорее всего, этого уже не увижу. Помру от страха в момент, когда орк втащит меня внутрь.

— Человечка может выдавить сок из камня? — раздалось в толпе, а затем мелькнуло лицо Рыыка. — А Турог не умеет. Ха-ха!

Орчанка, которая прибиралась в шатре Гаррага, выступила вперёд, скрестила руки на груди и иронично проронила:

— Сок из камня? Неужели ты не можешь даже этого. Турог?

— Умею! — вдруг зарычал орк и разжал пальцы.

Я брякнулась на четвереньки и шустро отползла в сторону, но Турог стремительно схватил меня за шею и будто куклу поставил рядом с собой:

— Смотри, женщина!

Схватил булыжник и, сжав его… Раскрошил в пыль. Выругался на орочьем (судя по тому, что я ни слова не поняла из тирады), а потом взял второй камень.

После первой неудачи орк жал медленно, осторожно, но второй камень лишь раскололся пополам.

— Нет сока! — взревел Турог и навис надо мной. — Ты лжёшь, человечка!

— Ничуть, — я приподняла брови и, вынув одно из яиц, которое действительно было похоже на гальку, показала орку. — Смотри и учись, мой юный падаван!

Стиснула яйцо, с сожалением прощаясь с его содержимым. Белок и желток потекли по моему запястью, а у орка округлились глаза. Толпа вокруг зашумела, послышались одобрительные выкрики и свист.