— Говорит старший помощник Мясников! Капитан мёртв, принимаю командование на себя! — прокричал я в интерком.

Без кормовых лазеров поворачиваться задом к врагу не стоило. К счастью, в космосе есть множество вариантов того, как можно уйти от противника, бой всегда идёт в трёх измерениях, так что я резко ушёл вниз на максимальной тяге, предоставляя верхней башне ПКО отстреливаться от преследующего нас корвета.

Я уже не собирался бежать, сверкая пятками. Макаренко был прав в своём решении стоять до последнего, мы здесь находимся не просто так, мы здесь олицетворяем силу Империи, её космический флот, карающую длань государыни. Защищаем дальние рубежи… В том числе от туранцев.

Станция продолжала эвакуироваться, комендант явно знал своё дело. Станционные безопасники даже и не думали геройствовать, влезать в драку больших кораблей. Они на своих лоханках сопровождали персонал станции до перехода в гиперпространство и уходили следом.

Теперь уже я маневрировал как петляющий по кустам заяц. Ещё одного попадания «Гремящий» может и не выдержать, но и уходить самому пока было рано. Не раньше, чем последний челнок покинет станцию.

В прибытие подкрепления я не верил. Так быстро отреагировать на нарушение границы значительными силами армия может только в кино. Или только если остальной наш флот уже летит в гипере, заранее зная место и время вторжения.

Наконец станция опустела, последние корабли отстыковались, а затем на месте станции вдруг вспыхнула яркая звезда из белой плазмы. Комендант запустил систему самоуничтожения, только лишь бы станция не досталась врагу.

Значит, и нам пора. Я резко потянул штурвал на себя.

— Начинаю манёвр отхода! — объявил я. — Огонь по готовности!

Чего может ожидать от нас туранец? Бегства вслед за персоналом станции. В крайнем случае — попытки взять крейсер на таран. А как говаривали мне преподаватели в Академии — удивишь, значит победишь. Настало время удивить их так, что у них волосы дыбом встанут.

— Скрепка! Рассчитай курс на ближайшую туранскую систему! — приказал я.

Информация появилась передо мной без всяких задержек, и я направил «Гремящего» по этим координатам. Как раз оттуда и пришли силы вторжения.

Такого манёвра туранцы не ожидали, и «Гремящий» промчался мимо крейсера на полной скорости, ещё и вдарив напоследок ему в подбрюшье из главного калибра. Безрезультатно, но сам факт попадания грел мне душу.

Пришло время отомстить.

В гиперпространство уйти мы не могли, поэтому шли на максимально возможной скорости по указанному курсу. Преследовать нас обалдевшие туранцы не стали, и это давало нам шанс на успех.

Операторы спешно заваривали все пробоины и чинили повреждения дендро-фекальным методом, привычным и для «Гремящего», и для нашего космического флота в целом. Нам нужно было восстановить герметичность корабля, чтобы уйти в гиперпространство.

А пока нижние чины в тяжёлых скафандрах занимались срочным ремонтом, я подсчитывал потери. Капитан-лейтенант Макаренко и лейтенант Борисов поплатились за свою беспечность, но это была лишь малая часть наших потерь. «Гремящий» лишился чуть ли не половины команды убитыми и ранеными. Медицинский отсек был заполнен людьми, поломанными, обожжёнными. Мадам Фидлер трудилась, не покладая рук, ей даже пришлось мобилизовать легко раненых себе в помощь.

— Связь появилась! — доложил мне по интеркому лейтенант Каргин.

Вышли из зоны действия глушилок, значит. Сам Каргин тоже пострадал, сломал два ребра, когда корабль тряхнуло после одного из попаданий, но продолжил выполнять свои обязанности.

— Свяжись со штабом сектора немедленно! — приказал я.

Короткий доклад я уже составил, осталось его только отправить. Доклад неутешительный, но совершенно точно необходимый, в штабе должны знать о произошедшем. Тем более, что «Фатих», скорее всего, полетит дальше, вглубь имперского пространства, так что все соседние системы должны быть готовы.

О гибели командира я тоже обязан был доложить. И получить дальнейшие указания.

— Есть! — отозвался Каргин.

Я откинулся назад в кресле, прикрыл глаза на секунду. Мне до сих пор не верилось, что всё это происходит наяву, что это не кошмарный сон и не чья-то злая шутка. Но всё, что я мог делать сейчас, так это продолжать службу. Пытаться выбраться отсюда, соединиться с остальными имперскими силами. Вместо этого «Гремящий» летел к пространству Объединённого Турана. Идея рейда по тылам пришла спонтанно, и теперь я находил её уже не такой привлекательной, но возвращаться к U-681 было нельзя. Туранский крейсер находился там, на орбите. Второго столкновения с ним «Гремящий» не переживёт.

— Господин лейтенант, разрешите? — на пороге командирской рубки показался оператор со сварочником в руках.

За его спиной маячило ещё двое. В скафандрах, уставшие, поникшие.

— Разрешаю, — отозвался я.

Все трое спешно вошли внутрь, принялись разбирать пол и потолок, в которых зияли пробоины. Макаренко и Борисову просто не повезло. Командирская рубка защищена со всех сторон бронёй, толстым слоем металла. А за ними — ещё и другими отсеками, так что обычно капитан погибает вместе с кораблём, но в этот раз корабль уцелел, а офицеры — нет. Я представил, что было бы, если бы на вахте в момент нападения стоял я. Скафандр по тревоге я бы точно не надел.