— Спасибо, доктор.

— Если вас будет мучить тошнота по утрам, попробуйте съесть несколько имбирных леденцов, прежде чем встать с постели.

— Обязательно.

Доктор Гарсия вышел, а Сайлас помог мне подняться.

— Ты в порядке?

— Да. — Я приложила ладонь ко лбу. — Вроде в порядке.

— Ты же знаешь, я совсем не сентиментальный ублюдок, и мысль о детях заставляет меня задуматься о том, чтобы отрезать себе яйца. Но это было охрененно сюрреалистично.

— Да. Это было так.

Сайлас вышел из комнаты, и я оделась. Я не могла выбросить этот звук из головы. Он уже отпечатался в моей душе, его образ был впечатан в мое тело. Я не могла перестать повторять одно и то же предложение снова и снова в своей голове.

У меня будет ребенок. У меня будет ребенок. У меня будет ребенок.

Мы вышли из кабинета врача, направляясь в лабораторию, чтобы сдать анализ крови, и остановились перед лифтом. Сайлас повернулся ко мне.

— Что ты собираешься делать?

Я посмотрела на него.

— Я собираюсь родить этого ребенка.

— А Ной?

— А что он?

— Это его ребенок, Сиенна.

— Я знаю. — Я скрестила руки и опустила взгляд. — Но он принял решение, когда уехал.

— Да, но он не знал, что ты беременна. Это все меняет. Он должен знать.

— И как, по-твоему, мы это сделаем? Я не знаю, где он. Я даже не знаю, с чего начать его поиски.

— Мы должны хотя бы попытаться.

— Нет! — Мой громкий голос эхом прокатился по пустому коридору.

— Нет, — повторила я, на этот раз тише. — Нет, Сайлас. Ной не любил меня настолько, чтобы остаться. И я, скорее, стану матерью-одиночкой и буду справляться со всем сама, чем иметь его в нашей жизни только потому, что его совесть велит ему заботиться о нас. А не потому, что он любит нас.

Взгляд Сайласа смягчился, в нем появилась теплота. Он засунул руки в карманы куртки.

— Я понимаю. Правда, понимаю. Просто я не думаю, что папа или Спенсер поймут.

— Они и не должны понимать.

Лифт открылся, и мы зашли внутрь.

— Это мое решение. И это мой ребенок.

Глава 6

Сиенна

Прошло несколько дней с тех пор, как сердцебиение моего малыша изменило мой мир. Удивительно, как маленькая фигурка на экране УЗИ-аппарата, напоминающая фасоль, потрясла основы моего существования. Я могла думать только об этом ребенке, он занимал все мои мысли. Впервые за долгое время Ной не был героем моих мыслей сразу после пробуждения, хотя мое сердце все еще разрывалось от боли из-за той раны, которую он оставил после себя.

Я приняла решение. Я собиралась оставить этого ребенка. Но каким-то образом мое решение превратило отсутствие Ноя в горечь, которая вонзила черные, затвердевшие щупальца обиды в мое сердце. Он бросил не только меня, он бросил нас. Он покинул и нашего ребенка.

С каждым днем я становилась все более уверенной в том, что смогу справиться и без Ноя. Сначала у меня не было выбора, и это меня пугало. Но теперь, приняв решение оставить малыша, я как будто обрела новые силы.

Я откинулась на спинку кресла во внутреннем дворике, наслаждаясь последними лучами осеннего солнца. Совсем скоро зима окрасит наш город в унылый серый цвет. В воздухе уже ощущался холод, но я еще чувствовала, как теплое солнце проникают сквозь поры моих щек. Большая часть листьев с деревьев уже опала, и их румяные остатки подхватывал и уносил ветерок.

Изнутри дома доносились голоса, и я отчетливо слышала пронзительный голос моей новой мачехи. С тех пор как они вернулись из медового месяца, я редко ее видела. Я считала это божьим способом дать мне небольшую передышку от того ада, в который я погрузилась. Если бы мне пришлось ежедневно с ней общаться и видеть, как мой отец хвастается передо мной своей новоиспеченной семейной жизнью, в то время как моя жизнь медленно катится вниз по спирали, я бы, черт возьми, сошла с ума.

Мой телефон завибрировал. Даже сейчас, спустя несколько недель, мое сердце все еще замирало, когда мой телефон звонил или мне приходило сообщение. Но, в итоге, это всегда был не он, и я смирилась с тем, что этого, возможно, никогда не будет.

Я провела пальцем по экрану, и появилось сообщение от Эндрю.

«Мне кажется, тебе нужно выйти из дома».

Я напечатала ответ.

«Зачем мне нужно выйти из дома?»

«Ладно, ты поймала меня. Мне. Именно мне нужно выйти из дома. Кажется, стены начинают со мной разговаривать».

Я улыбнулась.

«Ну, это действительно нехорошо. Тогда тебе, наверное, стоит все же выйти из дома».

«Не заставляй меня делать это в одиночку. Давай выпьем чего-нибудь».

О, боже. Он приглашал меня на свидание?

«Я не приглашаю тебя на свидание. Я просто не хочу быть тем жалким парнем, который идет пить в одиночку».

Я выдохнула и откинула голову назад. Последнее, что мне сейчас было нужно, — это еще одно осложнение. Но мысль о том, что у меня где-то есть друг, была приятной. Клео слилась на второй неделе моего отказа выходить из комнаты, и с тех пор я ничего о ней не слышала.