— Если бы ты не думал, что моя жизнь в опасности, ты бы никогда не вернулся.

— Я не собираюсь лгать тебе, Сиенна. Я не собираюсь давать тебе ответы, которые ты хочешь услышать, только потому, что так тебе будет легче.

Ной отпустил мои плечи и медленно отодвинулся.

— Я говорю тебе правду и ничего больше, потому что хочу, чтобы ты мне доверяла. И когда я говорю, что разлука с тобой была одним из худших моментов в моей жизни, — это правда. Когда я говорю тебе, что я бы переехал на другой конец этого долбаного мира, если бы это означало, что ты в безопасности, я бы это сделал.

— Тогда не будет ли слишком большой просьбой солгать мне?

Нежно взяв меня за подбородок, Ной приподнял мое лицо к себе, и я была на волосок от того, чтобы утонуть в его глазах.

— Хорошо, я солгу тебе, — начал он, глядя на то место, где его большой палец ласкал мою челюсть. — Я совсем не скучал по тебе. Я ни разу не думал о том, чтобы прикоснуться к тебе или услышать, как ты стонешь, пока я провожу пальцами по твоей коже.

Я содрогнулась, и Ной провел рукой по моей шее, провожая взглядом это движение. В глазах отразился голод, и это пробудило во мне мою собственную потребность, застав меня врасплох.

— Я чертовски уверен, что не думал о тебе, обнаженной и извивающейся на шелковых простынях, пока прокладывал путь вверх от внутренней стороны твоих ног к груди.

Его рука скользнула вниз, слегка коснувшись костяшками пальцев моей груди, отчего у меня перехватило дыхание. Что-то вспыхнуло, а затем огонь охватил все вокруг. Огонь был вокруг меня. Внутри меня. Заполнял пространство между нами.

— Ной, — прошептала я.

— И я, черт возьми, совершенно не думал о том, чтобы поцеловать тебя.

Ной прижался своими губами к моим, и я была уверена, что земля под нами задрожала и разлетелась вдребезги. Его поцелуй был одновременно знакомым и новым. В ту секунду, когда его язык нашел мой, из глубины его горла вырвался низкий стон, отдавшийся вибрацией на моих губах. Я застонала от поцелуя, в котором чувствовались отчаяние и огонь, и которого так охренительно долго жаждала. Это не было нежным прикосновением его губ или медленным движением языка. Это было жестко, агрессивно и чертовски идеально. Мы хотели поглотить друг друга, позволить этому сильному вожделению взорваться.

Ной обвил руками мою талию, и притянул меня к себе, позволяя оседлать его, а сам прислонился спиной к стене. Каждая капля боли, которую я пережила, слилась с болью, которую могли разжечь только его прикосновения и поцелуи.

Я обхватила ладонями его лицо, ощущая прикосновение его щетины к своим рукам. Я обнимала Ноя, стонала, прижимаясь к его губам, требуя, чтобы он целовал меня глубже и сильнее.

— Господи, Сиенна, — прошептал он.

Мурашки пробежали по позвоночнику, когда Ной обхватил ладонями мою задницу, заставляя мои бедра двигаться, и я почувствовала, как его твердый член прижимается к моей промежности. Низкое, ненасытное рычание вырвалось из его груди в тот самый момент, когда я заскулила, нуждаясь в том, чтобы он заполнил меня.

Его губы переместились к моей челюсти и двинулись вниз по горлу. Все, что я могла сделать, — это обхватить его руками за плечи, откинуться назад и выгнуть шею, чтобы он мог попробовать на вкус каждый сантиметр моей кожи. С каждым прикосновением его руки, каждым движением его бедер слова, которые я держала в себе с тех пор, как Ной привел меня сюда, сорвались с моих губ.

— Я ненавидела тебя, но скучала по тебе еще больше.

Внезапно Ной обхватил меня за талию, и притянул к себе, подталкивая вперед и укладывая на спину. У меня перехватило дыхание, когда он устроился между моими бедрами, и я обхватила его ногами.

Это был хаос, безумное желание и похоть. Наши тела бесстыдно двигались в поисках наслаждения, которое, как мы знали, мы всегда сможем получить вместе. Протянув руку, Ной обхватил мой подбородок пальцами, заставляя меня наклонить голову набок, чтобы прикоснуться губами к чувствительной коже моей шеи. Его язык облизывал меня, пробираясь к моему уху, где его теплое дыхание ласкало мою плоть.

— Мне нужно быть внутри тебя, малышка.

Его язык прошелся по моему уху.

— Я хочу смотреть, как ты кончаешь. Хочу раствориться в тебе, пока весь остальной гребаный мир сгорает дотла вокруг нас.

— Ной, — выдохнула я, более чем готовая сгореть в огне вместе с этим мужчиной.

— Позволь мне овладеть тобой, — пробормотал Ной, прежде чем впиться в мой рот с яростью, которая резонировала с тем, как его язык боролся с моим.

Каждая клеточка моего тела горела от дикого голода, который, я знала, никогда не будет утолен. Мне никогда не будет достаточно его. Нельзя было отрицать, что это притяжение между нами никогда не исчезнет. Оно будет только усиливаться. Пока мы оба не утонем в нем.