Экран гаснет.

Эрис выпускает из себя смертельную комбинация химикатов и феромонов, окутывая ближайших врагов, когда столб льда пригвождает её к земле. Волна невидимого газа расходится вокруг Аны, и всё живое в радиусе десяти метров метров сначала застывает в экстазе, а затем выплёвывает свои кишки, сотрясаемое конвульсиями.

Экран гаснет.

Гидеон… Молодой амиш, когда-то боявшийся крови и насилия. Теперь его лицо, обрамлённое языками пламени, похоже на лик древнего идола огня. Его тело пылает изнутри, кожа трескается, обнажая мышцы и всполохи чистой стихии. Он окружён кольцом горящих трупов кселари, но за ними стоят новые. Чужая воля усиливает копьё, брошенной в его сторону, но Мэтт просто улыбается и произносит что-то. По губам я могу прочесть только начало: «Один ради многих…» Затем его тело превращается в миниатюрное солнце, уничтожающее всё вокруг.

Драгана…

Сквозь сцепленные зубы рвётся болезненный стон.

Невероятным усилием я отвожу взгляд и смотрю только на врага. Проклинаю своё расширенное периферийное зрение. Проклинаю своё раскачанное Восприятие. Проклинаю врага и себя.

Один за другим гаснут голоэкраны.

Наступает тишина.

Я не могу на это смотреть.

Я не могу об этом думать.

Я не могу это чувствовать.

Не сейчас. Не здесь.

Если позволю себе хоть на секунду остановиться и осмыслить то, что только что произошло, моё сердце разорвётся на части.

И я умру.

Умру вернее, чем если бы меня пронзила дюжина клинков.

«Нужды живых превосходят нужды мёртвых…»

Возможно, Арианнель, возможно…

Но они зовут меня к себе.

В наступившей тишине звучит голос Кар’Танара. Самодовольный. Упивающийся своей жестокостью и силой. Это голос не мудрого бога, а озлобленного ребёнка, издевающегося над животными. Его интонации сочатся презрением, он получает извращённое удовольствие от страданий тех, кто бросил ему вызов. Он — воплощение мелочной мстительности.

Не существует и никогда не будет существовать особи, которую я ненавидел бы сильнее.

— Нет большей жестокости, — в его голосе звучит неприкрытая насмешка, — чем даровать надежду лишь затем, чтобы её уничтожить.

Внутри меня формируется кокон абсолютной стужи. Холодный, твёрдый, непроницаемый. Он запечатывает все чувства, все воспоминания, все отголоски тепла и привязанности. Всё, что не является чистой яростью и жаждой мести. Время скорбеть придёт позже. Если будет кому скорбеть. А сейчас у меня есть только одна цель, только одна мысль, только одно предназначение.

Сдохни. Сдохни! СДОХНИ!

Задействую остатки абсолютного доспеха, даже не имея уверенности, что это сработает. Карающий шторм всё же активируется, и вокруг моего тела закручивается ионный вихрь, чтобы попробовать отразить атаку, которую этот упырь обрушит на меня в следующую секунду. Одновременно включаю Солнечную корону, создавая вокруг себя пылающую ауру плазмы, поглощающую входящий урон и превращающую его в дополнительную энергию.

— Впечатляюще для смертного, — произносит Император тем снисходительным тоном, каким взрослые говорят с неразумными детьми. — Почти жаль, что твои усилия напрасны.

Пока он говорит, я вновь выхватываю винтовку и обрушиваю на него град выстрелов. Плазма, усиленная моей арканой, бьёт о его барьер. Два комка даже прошивают уязвимость защиты, опалив скулу. Несколько рикошетом улетают в стены, остальные просто испаряются, не доставляя ему никаких проблем.

Вечный, бессмертный, он видел всё это тысячи раз.

— Тебе удалось… Ты развеял мою скуку, — прозаично роняет кселари.

В ту же секунду перед ним возникает сфера, переливающаяся всеми цветами радуги и ещё десятком оттенков, для которых не существует названий. Она пульсирует, расширяется, в ней переплетаются геометрические формы и фрактальные узоры, рождающие образы, способные сломать человеческое восприятие.

— Прощай, Стрелок, — бесстрастно говорит Кар’Танар, и плод его способности устремляется ко мне.

Пытаюсь уклониться Глайдом, но реальность вокруг изгибается и деформируется, позволяя сфере следовать за мной. Мой взгляд не покидает лица Императора, пока губы беззвучно шепчут:

— Я — властелин своей судьбы. Я — капитан своей души.

Глава 36

Переливающаяся сфера, источающая неописуемое великолепие и неизбежную смерть, преследует меня. Мои мышцы напрягаются в инстинктивном порыве уклониться, хотя это бесполезно. Знаю наверняка.

Вместо этого активирую полученного с Креллика Биологического симулякра и за долю секунды позади меня формируется идеальная живая копия, сотканная из арканы и биомассы. Для любых способностей с самонаведением — это полный мой двойник, даже содержит частичку аркановой энграммы, а потому слишком часто применять эту способность нельзя, иначе изведёшь себя по кусочку.

Когда в сверкающей сфере практически отражается моё лицо, запускаю Мерцающий скачок, телепортируясь на двадцать метров вправо, к одной из колонн. Позади остаётся копия, чтобы принять удар на себя.