Адди сжала мою ладонь. Я взглянула на нее. Она была так же поражена этим местом, как и я.

Райдер открыл вторую дверь и жестом пригласил нас войти.

Мы оказались в прихожей, что-то вроде грязевой комнаты, где он повесил шляпу.

Его волосы почти не взъерошились под ней, но он все же провел рукой по прядям.

Я почувствовала — он был так же напряжен, как и мы.

Прихожая перетекала в кухню с массивной, профессиональной техникой из нержавеющей стали и стенами из стекла. Сланцевые плитки повторялись в качестве фартука над столешницами, перекликаясь с валунами, разбросанными за окном. Высокий потолок из сосны вздымался вверх, подобно деревьям, а огромные мансардные окна открывали вид на лазурное небо, в котором, словно хлопковые подушки, плыли белоснежные облака. Длинная столешница из полированного дерева отделяла кухню от гостиной, в которую вели две каменные ступени.

Весь дом будто сливался с природой, как будто сам вырос из земли, или наоборот — природа проросла внутрь него. Это ощущение только усиливалось за счет землистых оттенков кожаной мебели и массивного журнального столика, сделанного из цельного ствола дерева.

На тех немногих стенах, что не были стеклянными, не висело ни одной картины. Но они и не были нужны. Здесь вид из окон был главным украшением.

— Святая… корова, — наконец выдохнула я, уставившись на долину, словно смотрела на нее с верхушек деревьев.

Адди крепче сжала мою руку, и мы обе повернулись в сторону Райдера.

Он стоял на другой паре каменных ступенек, ведущих в прихожую, за его спиной мерцали стеклянные двустворчатые двери с коваными элементами. Напряжение, которое я заметила в нем еще в прихожей, теперь стало только сильнее.

Я видела его сварливым. Раздраженным. Злым. Но не неуверенным. И это задело во мне что-то неожиданное. Что-то мягкое. Что-то, чему я редко позволяла существовать в моей жизни.

Мы с Адди двинулись вперед, поднимаясь по ступеням, чтобы присоединиться к нему.

— А где ты смотришь телевизор? — спросила я.

Его губы чуть дернулись в улыбке.

— Если мне вдруг хочется посмотреть игру, я делаю это в баре, у родителей или у Мэддокса. Но в игровой есть телевизор.

— Игры? — у Адди мгновенно загорелись глаза.

Райдер посмотрел на нее мягче.

— Это любимая комната моей племянницы. Давай сначала покажу вам спальни, а потом пойдем туда.

В прихожей он указал на изогнутую лестницу, ведущую вниз.

— Игровая там.

А затем пошел в другую сторону, поднимаясь по четырем ступеням, ведущим в коридор.

Левая его сторона была стеклянной, правая — из сосны, с дверями, ведущими в разные комнаты.

— Гостевой санузел, — махнул он рукой на первую дверь. — Мой кабинет, — указал на двустворчатые двери. — А тут спальни.

Мы поднялись еще на несколько ступеней — дом словно повторял естественный рельеф холма.

Райдер открыл первую дверь, и мы вошли в просторную комнату, выполненную в кремово-мятных оттенках. Она была больше, чем моя первая квартира.

Кровать с балдахином из кованого железа, вырезанная в виде деревьев, была застелена мягким постельным бельем и прислонена к стене, имитирующей покрытый мхом камень. Напротив нее — комод, уютный диванчик и письменный стол.

И снова главной деталью оставались окна.

За ними раскинулся роща древних дубов с их раскидистыми ветвями и стройные ивы, пока еще голые, но вскоре, с приходом весны, они покроются мягкой зеленью.

Просыпаться здесь было бы похоже на сон в домике на дереве.

— Ванная и гардеробная там, — Райдер указал на дверь, затем перевел взгляд на меня. — Должно быть достаточно полотенец и средств для душа, но Сэди в этом году часто здесь останавливалась, когда мама слишком сильно лезла в ее жизнь. Так что скажи, если чего-то не хватает.

Что ж. Значит, эта потрясающая комната была моей на ближайшие несколько дней. Я сглотнула, бросила сумку на кровать и последовала за Райдером обратно в коридор.

Адди по-прежнему сжимала мою руку, словно я была единственным, что удерживало ее на ногах. Или, может, наоборот, она была той, кто поддерживал меня. Я не знала. Так же, как не знала, почему этот дом так сильно на меня влияет. Будто Райдер бросил камень в спокойную гладь моих эмоций, и теперь круги по воде расходились все дальше, захватывая меня в этом движении.

Следующая комната была оформлена в мягких голубых и кремовых тонах.

На кровати был воздушный кружевной балдахин, а потолок над ней расписан в виде весеннего неба.

Встроенные лампы подсвечивали облака, придавая им нежное сияние, словно солнце светило где-то за горизонтом.

— Ванная и гардеробная тоже там, — Райдер указал на дверь, затем посмотрел на Адди. — Это любимая комната Милы. Я подумал, тебе тоже может понравиться.

Он махнул рукой в сторону окон.

— Она любит просыпаться и видеть уток и гусей на пруду.