— Вы строили дом вместе?

— Нет. Тогда у меня не было денег. Но мы вместе чертили планы. Просто мечтали. Когда смог их воплотить, внёс кое-какие изменения, но оставил дополнительные комнаты, вдруг кому-нибудь ещё понадобятся. Пока что они не закончены.

— Эта земля принадлежит твоей семье, так что ты не продашь её, да?

— Нет. Но когда-нибудь Сэди или Джемма могут захотеть поселиться здесь. Или Мэддокс с МаК, если им надоест жить в центре. — Он пожал плечами.

— А ты сам куда?

Он засунул руки в передние карманы джинсов и покачался вперёд-назад.

— Земли у нас хватает. Там, на гребне, стоит старая хижина. — Он указал через долину, на изгибающийся склон. — Могу отремонтировать или снести и построить что-нибудь маленькое, на две комнаты. Этот дом слишком большой для одного меня. — Он посмотрел на Адди и добавил: — Я не планировал, что он когда-нибудь будет для кого-то ещё.

Внутри у меня что-то дрогнуло. Я хотела бы злиться на то, что это трогает меня, но тот факт, что этот мужчина готов был отдать дом, который сам спроектировал и построил с любовью, своей семье, потому что не верил, что сможет создать свою собственную, вдруг показался мне до жути грустным.

Он не был таким, как я, никогда не мечтавшим осесть или завести детей. Он очень даже мечтал. Но его мечту отняли. Анна-Рэйвен, как бы её ни звали, сломала его. А так могут сломать только тех, кто любит без остатка.

Я не могла представить себе этого хмурого фермера влюблённым до такой степени.

И всё же передо мной было доказательство — дом, созданный как произведение искусства, с любовью в каждой детали.

Я не хотела ошибаться в нём, так же как не хотела иметь с ним ничего общего. Но его выбор одиночества слишком напоминал мой собственный. Я всегда считала, что мне хватит работы, родителей, брата. Но, взглянув мельком на жизнь Райдера, в отсутствие чего-то большего, я неожиданно почувствовала себя одинокой. Эта мысль вызвала во мне глухую боль. Я даже не успела осознать её, как тут же отбросила в сторону, не давая ей укорениться.

Глава 8

Райдер

Я не был уверен, почему рассказал Джии столько о своём прошлом и о будущем, которое когда-то планировал. Может, потому что эмоции зашкаливали. Может, потому что моя жизнь только что перевернулась с ног на голову, и теперь меня могло ждать совсем другое будущее, нежели то, которое я представлял с тех пор, как Рэйвен ушла.

Я прочистил горло и направился к бару.

— Воды? Газировки? — спросил я.

— Вода будет отличным вариантом, — сказала Джиа.

— Топо Саборес? — Адди посмотрела на меня с надеждой. Я перевёл взгляд на Джию в ожидании пояснений.

— Это газировка в Мексике. Больше всего известен апельсиновый вкус. В ней меньше сахара, чем в Краш или Фанте.

В голове у меня уже сформировался список того, что нужно достать: игрушки, одежда, книги, видеоигры. Теперь вот ещё и апельсиновая газировка.

— У меня есть рутбир или имбирный эль, — сказал я.

Судя по выражению лица Адди, я мог бы предложить ей и склизкий шпинат.

Я достал из холодильника три бутылки воды, открутил крышки, передал одну Джие и поставил ещё одну рядом с Адди. Глянув на её счёт, я удивился.

— Сэди будет в ярости… то есть расстроится, что ты сейчас её обгонишь. Она держала рекорд уже несколько лет.

— Сэди? — нерешительно повторила Адди.

— Моя сестра…

Я едва не добавил, что она её тётя, но вовремя прикусил язык. Что, если мы сделаем тест ДНК, и эта девочка окажется не моей? Что тогда? Что мы будем делать, если она войдёт в наши сердца, а потом окажется, что её должны забрать к настоящему отцу? А если её настоящий отец — кто-то из картеля? Один из тех, о ком Джиа говорила, что они готовы убить даже собственного ребёнка, лишь бы сохранить секреты?

От одной этой мысли у меня заныло в желудке.

Зазвонил телефон, и я вытащил его из кармана. На экране высветилась фотография мамы. Я поморщился, но сбросил вызов, потому что не знал, как рассказать ей обо всём этом. Мама горевала по Рэйвен и первому внуку сильнее всех, не считая меня. Дело было не только в том, что она любила Рэйвен и потеряла её. Она видела, как страдал я, и это усиливало её боль. Такая вот материнская любовь.

Любила ли Рэйвен Адди так же сильно? Я хотел верить, что в той жизни, которую она выбрала для них, девочка хотя бы это получила.

Джиа села на один из высоких барных стульев, и когда я присоединился к ней, то больше себе, чем ей, пробормотал:

— Какая у неё вообще могла быть жизнь? Вечно в бегах. В страхе, который дышит в затылок.

Джиа чуть заметно напряглась, прежде чем приподняла подбородок.

— В этом есть и плюсы.

Я повернулся к ней чуть ближе, наши колени столкнулись. По телу пробежала искра жара и осознания.

— Например?

— Жизнь в движении делает людей более стойкими. Независимыми.