— Лонгфорд, вы понимаете, что происходит? Что это за даргова тьма тут творится? Печать? Цветная? Так не бывает! Вы знали?

Монарх отошел от меня, позволив Лексу немного расслабиться.

— Да, мы видели это. И именно поэтому не сдали ее сразу Карстону, — ответил блондин.

— Мари! Объясни!

— Я… не знаю. Это случилось в костре. Я не сгорела, меня унесло в лес, и там я очнулась уже вот так, — показала я пальцем на висок. Я умолчала о том, что попала сразу к Лексу, и не стала рассказывать об обстоятельствах, при которых печать становилась цветной.

— Но… но это же значит, что ты теперь маг? Так это же меняет дело! Нам даже не надо оправдываться по поводу твоего спасения. Демоническая сила наградила тебя магией сейчас, это же избранность! Мари! Я женюсь на тебе! Решено! Это поднимет мой статус до небес. О, это же гениально! Мы сделаем из тебя мученицу, любимицу народа!

Король начал ходить туда-сюда, размахивая руками и выкрикивая все новые и новые озарения, доказывающие выгодность нашего будущего союза. Я же просто онемела, не успевая осознать новый поворот своей судьбы. Вернув взгляд на Лонгфорда, я впечатлилась яркостью эмоций, которое транслировало его лицо. Ярость и желание убивать, пожалуй, считывались в первую очередь. Я постаралась выразить мимикой и глазами просьбу успокоиться и не вмешиваться, но, возможно, я просто глупо кривлялась и таращила глаза.

В это время Александр вновь подбежал ко мне, обнял за плечи и прижал к себе. Я никак не реагировала, позволяя ему тискать себя словно куклу. Параллельно наблюдала за Лексом, подарив ему отчаянно предупреждающий взгляд в момент, когда мужчина все же не удержался и сделал шаг по направлению к нам с королем, желая, как я поняла, оттащить Александра. Лонгфорд остановился и, сжав челюсти и кулаки, продолжал стоять, смотря мне прямо в глаза. Интересное положение дел, конечно. Достойно экранизации. Будь я реально Мариссой, сейчас я находилась бы аккурат между двумя своими любовниками и, как минимум, вспотела бы от этой щекотливой двусмысленности. Мне же нечего было стыдиться, сейчас мои ощущения сводились к отвращению по отношению к Александру, которое я преодолевала через силу воли и здравый смысл. Через какое-то время монарх все же обратил внимание на мою инертность.

— Ты не рада? Мне казалось, ты любишь меня!

Как же ему так сказать, чтобы понял? «Ты законченный эгоист, влюбленный исключительно в себя. Трусливый и подлый. Даже будь я раньше в тебя влюбленной, сейчас, скорее, со скалы сиганула бы, чем опять в твою жизнь вернулась. И не только из-за костра, нет. Костер — это политика. Из-за того, гад, что ты меня, то есть Мариссу, так мерзко и подло бросил», — хотела сказать я, но вместо этого спокойно ответила:

— Ваше величество, я…

— Мари, зачем же так официально? Вспомни, как мы любили друг друга, и как ты называла меня Ксандром…

— Ваше величество! Я не готова сейчас ответить на ваше предложение руки и сердца. Я устала, много пережила…

Король был растерян, он смотрел мне в глаза, но не находил в них желаемого. Однако его величество взял себя в руки и сказал:

— Конечно-конечно! Тебе надо отдохнуть, а вечером я даю бал в честь твоего возвращения и появления нового герцога Лонгфорда! Да, это замечательная идея! — король опять перешел в режим восхищения самим собой. Картина, надо сказать, была немного пугающая: высокий атлет, возбужденно машущий руками и приплясывающий при ходьбе. Право слово, это выше моих сил. Временами он напоминал мне принца Чарминга из известного мультфильма — если не внешностью, то непробиваемой самовлюбленностью.

Дополнительный дискомфорт мне доставлял Лекс, который наблюдал за всем этим с видом «и вот с этим придурком ты спала», одновременно демонстрируя ничем не прикрытую ревность. Я вдруг осознала, что хочу, чтобы меня вернули в камеру.

— Ваше величество! Мне кажется, графине следует отдохнуть, — все же рявкнул Лекс, резко прекратив словесный поток короля.

Александр остановился и, немного успокоившись, согласился:

— Да, сейчас и вам, герцог, и графине выделят комнаты. С учетом текущей обстановки, я не отпускаю вас в ваше герцогство и леди Раш в ее графство. Вы оба останетесь при дворе. Ваших людей, Лонгфорд, могут разместить во дворцовых казармах. Там есть несколько отдельно стоящих комфортных офицерских строений. Вечером мы увидимся на балу. Графиня пусть отдыхает, а нам есть смысл сейчас поговорить с принцессой Лиллианой.

Лекс кивнул, а король позвал стражу и Фила. Ко дворцу мы направлялись все вместе, но внутрь вошли через какую-то потайную дверь, насколько я поняла. Александр не объяснял, видимо, предполагая, что я знаю, куда мы идем.

— Рядом с собой я пока не могу выделить тебе покои, душа моя. Пока я еще официально жених принцессы. Но не переживай. Очень скоро это изменится.

— Счастье-то какое! — сказала я человеку, который вообще не понимал сарказм, а потому вспыхнул маковым цветом от моих слов. Мне оставалось на это только мысленно закатить глаза.

Через минут пять петляний по коридорам, залам и проходным гостиным, которые в это раннее время были еще пусты, мы подошли к двери, которая, наконец, оказалась входом в мой будуар.

— Тебе пришлют служанку. Не советую особо ей доверять, — прошептал на ухо король, наклонившись ко мне.

— Не советую тут доверять никому, — резко вмешался Лекс, вклинившись между нами.

— Ваша правда, Лонгфорд, — вздохнул король. — Я больше двух недель не ем и не сплю. Боюсь, как бы ни прикончили.