За спиной Зака послышались ехидные смешки и шёпот:

– Гля-ка, а наш скромняшка не промах! Короткие знакомства с госпожами имеет.

Кажется, слова какого-то мальчика расслышала не только я, потому что Зак сильнее покраснел и уже более деловым тоном продолжил, пытаясь тем самым побороть смущение:

– Госпожа Аннэт, что вас привело сюда?

Меня заявление ребят отнюдь не смутило, напротив, хотелось рассмеяться, но вовремя пришлось прикусить губу, чтобы не обидеть Зака.

– Мы могли бы поговорить наедине? – попросила его, кивнув в сторону.

Если первым мне попался он, то может быть это даже хорошо? Осторожно разузнаю всё у Зака, а потом, уже со всей необходимой информацией, возьмусь беседовать с начальником, который довёл приют до вот такого плачевного состояния.

– Да, конечно, – торопливо бросил парень, почему-то нервно дёрнувший плечом. Но прежде, чем уйти, он обернулся к любопытным зрителям и строго произнёс:

– Быстро убирать свои постели и умываться!

Конечно же, никто его грозности не испугался, наоборот, ребята заулыбались шире, да и шуточки у них стали куда более ядовитыми:

– Ты гля-ка, боится, что спалим его шуры-муры?

– А чего она директора спрашивала, если ей Зак был нужен? Шифуется?

– Шифруется, болван! – поправил кто-то и опять раздался глухой звук.

– Да хорош бить-то меня!

– А ты говорить сначала правильно научись, потом уже рот разевай!

– А госпожа, эта, ничё такая…

Пожалуй, последняя фраза стала последней же каплей, но, как оказалось, вовсе не для меня, а для… Саймона. Он выступил вперёд, будто пытаясь загородить меня что от слов жалящих, что от взглядов, и грозно, что даже мне страшно стало, произнёс:

– Если кто-то ещё посмеет оскорбить госпожу Аннэт, с тем я буду разбираться лично.

Толпа ребятишек притихла, у меня глаза на лоб полезли – он что, никогда с детьми не общался, чтобы вот так кидаться на бедняг за какие-то пару слов, не обидных для меня вовсе? Да и жизнь их без нас потрепала, чтобы всякие посторонние угрозами разбрасывались.

Я положила руку на локоть охранника, заставив того посмотреть на меня и едва заметно качнула головой. После вышла вперёд и обратилась к притихшей толпе:

– Ребята, я буду вам очень благодарна, если вы разойдётесь и позволите мне поговорить с вашим… – тут я запнулась, бросив беспомощный взгляд на Зака. Он тихонько подсказал:

– Наставником.

– С вашим наставником, – повторила с облегчением. Простое вроде бы слово, а из головы вылетело.

На этот раз никто не стал отвешивать шутки, ни пошлые, ни обычные. Все с опаской посматривали на Саймона, медленно разворачивались и скрывались за облупившимися дверями.

Когда на улице никого не осталось, то я тихо попросила охранника:

– От них меня не стоит защищать, я знаю, как общаться с детьми, – после, не дожидаясь его ответа, посмотрела на Зака, – Давайте отойдём немного, не хочу, чтобы нас подслушивали.

И ведь точно. Уйти ребята ушли, но из распахнутых окон были слышны шепотки, так что намерение узнать причину моего приезда они вовсе не оставили.

Молодой наставник поспешно кивнул и указал рукой на извилистую дорожку, что терялась среди высокой травы да реденькой рощицы с тонкими деревцами. Вистера всё это время делала вид, что здесь сама по себе. Она и пойти-то с нами не пошла, попросив разрешить ей осмотреться здесь. Я ничего против не имела, поэтому с улыбкой кивнула.

– Так что вас привело сюда, госпожа Аннэт? – когда мы отошли на приличное расстояние, Зак заговорил первым.

– У вас из приюта сбежали двое ребят? – спросила без лишних предисловий.

Парень подался вперёд и едва ли не за руки меня схватил. На лице его отразилось беспокойство и что-то ещё…

– Вы видели их? Куда они отправились? Я… – парень запнулся, явно растеряв всю смелость и красноречие разом.

– Зак, они у меня в поместье и с ними всё хорошо, – постаралась его успокоить. Чтобы выразить своё участие, положила руку ему на плечо и легко сжала.

Молодой человек посмотрел на меня уже иначе, и на этот раз в его глазах слишком отчётливо был виден чисто мужской интерес. Как-то я не подумала, что могу понравиться ему, ведь… Да, в своей голове я всё ещё считала себя старой учительницей, которая может общаться с мужчинами на равных, не опасаясь из-за одного неловкого слова или жеста попасть в компрометирующую ситуацию. А тут…

Отступила на шаг, а руки вовсе за спину спрятала и торопливо продолжила:

– Они собирались в столицу бежать, сказали, что хотят как мистер Брайт попасть в академию, и вообще выбиться в люди, ведь здесь, в приюте, ужасные условия. Честно сказать, я подумала, что они слегка преувеличивают, но нет, глядя на разруху вокруг, точно могу сказать, что они ещё и преуменьшили масштаб катастрофы. Здесь что, вообще никому не нужны эти дети?