До ужаса хотелось бросить правду в лицо начальника, но это была непозволительная роскошь. Уволиться нужно постараться мирно.

Глаза Файтнора округлились.

— Раньше тебя не волновало чужое мнение. Ты стремилась показать, что выше этого, и доказывала на деле. Что поменялось? Неужели проверка тебя так сильно огорчила?

— Да, не скрою. Было очень досадно осознавать, что мне не доверяют, хотя до этого я работала усердно и показывала, что верна делу. Но мой труд словно в один момент обесценили. Как и вы, я не хочу, чтобы подобное повторилось, а для этого лучше всего мне уволиться, уступая место кому-то другому, более надежному, по-вашему мнению, сотруднику. Поверьте, это решение мне тоже далось непросто.

Файтнор резко хлопнул рукой по столу и еле слышно выругался.

— Ноттен, не набивай себе цену. Ты и так знаешь, что она высока. Я всегда отмечал то, какой ты важный сотрудник. Если у тебя снова эмоциональное потрясение, мы можем это обсудить, ты ведь знаешь. Но не стоит делать таких поспешных решений, о которых ты в будущем можешь крупно пожалеть.

— Это уже будут мои проблемы, если пожалею. Но вы ведь прекрасно знаете мой характер, — она усмехнулась и метнула уверенный взгляд. — Если я приняла какое-то решение, я от него не отступлю.

Файтнор еще несколько раз попытался переубедить Ивену, утверждая, что это глобальная ошибка, а доверие к ней вернется, но она оставалась непреклонной. Ивена чувствовала, как злость и разочарование начальника стремительно растут с каждой секундой, но даже вида не подала, что ее это как-то коробит. Файтнор попытался надавить на то, что жизнь Ивены лишится смысла и ее качество значительно ухудшится, ведь потерять такую значимую должность — верх глупости. Утверждал, что это крайне безрассудно. Но Ивена ни на что не поддавалась.

Она добилась своего. Спустя долгие мучительные минуты разговора Файтнор все же подписал заявление, смерив Ивену самым разочарованным взглядом. А она внутри себя искренне ликовала и была собой довольна, как никогда.

Дело оставалось за малым — отработать неделю. Нужно было закончить все начатые дела и передать их другому человеку. Параллельно Ивену начали оформлять на новое место работы, подготавливая необходимые документы для устройства. С каждым шагом, с каждой минутой ей приносило наслаждение чувство, что свобода все ближе, она уже витает в воздухе. И пусть однажды кто-то опять случайно увидит Ивену с Кастором, пусть поползут сплетни, пусть Файтнор злится, что проверка его обманула и он просто так отпустил ее без скандала. Пусть. Ничего уже не будет волновать, когда Ивена начнет работать на новом месте. Там, к счастью, личные отношения с магами не возбранялись, это просто не проверяли, в отличие от инквизиции, где симпатия к магам могла напрямую повлиять на работу.

И вот наступил последний рабочий день на должности инквизитора. Ивене все еще не верилось, что жизнь так круто повернулась, и уже завтра она не станет перешагивать порог своего кабинета, в котором ей было вполне комфортно. Она не будет следить за магами, ловить их и проводить допросы, не будет ощущать на себе их тяжелые многозначительные взгляды. Теперь на магов можно спокойно смотреть как на обычных людей.

Попрощавшись с прошлой жизнью и с карьерой, которую Ивена умышленно решила похоронить, она вышла из отделения инквизиции, надеясь, что больше ее туда ничто не приведет. Воздух на улице показался невероятно свежим и чистым, уже летним. Краски вокруг стали ярче, а мир будто расширился.

Свобода. Это именно она.

Всю неделю отработки Ивена не сообщала Кастору о том, что для нее уже есть новое место. Боялась, что что-то сорвется, и радость окажется напрасной. Но теперь можно ничего не скрывать. Можно не прятаться.

Захотелось сюрпризом прийти к Кастору и удивить, но пришлось все равно ему позвонить, чтобы уточнить, дома ли он и не занят ли. Было бы глупо заявляться и отвлекать от работы, а Ивена знала, что график у Кастора довольно плавающий, пусть он и работает дистанционно. Получив быстрые ответы «да, дома» и «нет, не занят», она не стала ничего больше уточнять. Забежала в ближайшую кондитерскую лавку и купила красивый торт, покрытый белым кремом и обильно украшенный сочной клубникой.

Ивена была так счастлива и чувствовала такую легкость, будто за спиной появились крылья, которые помогали ей поскорее добраться до Кастора. Он открыл ей дверь и, когда увидел на пороге, искренне изумился и немного испугался.

— Тебя же могут увидеть, — без приветствия предупредил он.

Отложив торт на комод в прихожей, Ивена одарила Кастора широкой улыбкой и сияющим взглядом.

— Это уже не имеет значения, — произнесла она. Голос от приятного волнения чуть подрагивал. — Кастор, с инквизицией в моей жизни покончено. Сегодня был последний день там, и уже скоро начнется новая работа. И новая жизнь.

От удивления Кастор открыл рот, чтобы что-то сказать, но не смог выдать ни одного слова. Вместо этого он двумя широкими шагами преодолел расстояние между ними, руками притянул Ивену и прижал к груди так сильно, что она почувствовала, как быстро бьется его сердце. Ивена обняла Кастора в ответ, уткнулась в шею и уловила долгожданный запах дорогого человека, от которого тепло разливалось по всему телу. Она зажмурилась от удовольствия, продолжая вдыхать его и руками водить по спине, по затылку Кастора, наслаждаясь тем, что они вновь рядом. Больше ограничений нет.